языком, заявила, что из такой красоты пить жалко, и сложила в кружку карандаши.
В ближайшей от входа комнате жили Дамир и Оксана – пара начинающих скульпторов, а соседняя с Полиной почти всегда пустовала: снимающая ее девушка, по слухам, была талантливой поэтессой, но все время ездила по йога-турам и ретритам, поэтому никому из соседей так толком и не удалось с ней познакомиться.
Запиликал телефон, Полина подняла трубку:
– Как к нам соберешься, купи триптофан, отцу надо, – без предисловий начала мать. – Три аптеки обошла, у нас его нет. Запиши, диктую, трип – то – фан…
– Сейчас, секунду, – придерживая трубку плечом, Полина торопливо стряхивала руки над раковиной. – Сейчас…
– Так, записала? Сейчас, посмотрю, что еще… Нет, лучше пришлю тебе. Не забудь, а то будет, как в прошлый раз…
– Конечно, – пару месяцев назад Полина забыла забрать заказ из пункта выдачи, и мать уже несколько раз припоминала ей это в разговорах, ругая за дырявую голову.
– Ну, ладно тогда, – она повесила трубку.
Полина прислушалась.
«Никого, кажется, нет дома», – с облегчением отметила она. Не хотелось бы сейчас в кухне столкнуться с Юлей, которая тут же начнет трещать о своей работе и ругать начальника, жлоба и хама, или с Оксаной, девушкой Дамира, которая любила поговорить о влиянии астрологии и межпланетных передвижений на мировые процессы. «Общее состояние сейчас нестабильно, – пространно вещала она. – Ты погляди, что творится вокруг, сплошное безумие». Дамир сочувственно кивал, заваривая крепчайший зеленый чай, Полина из вежливости брала предложенную чашку и уносила в свою комнату, где она стояла на подоконнике, пока Полина не решалась вылить содержимое.
Она открыла холодильник: витаминный салат, кусочек ветчины и яблоки на ее полке, на ужин можно сделать бутерброды. Полина вернулась в комнату, бегло просмотрела письмо от заказчика с ответом на последние правки. Ну вот, можно приниматься за работу, раз-два-три-четыре и еще три раза по четыре, в руках любимый планшет послушно откликнулся на нажатие кнопки включения, телефон снова зазвонил:
– Я что хотела, – это снова была мать. – Ты с Лизой давно общалась? Знаешь, она со своим мальчиком рассталась?
– Не знаю.
– А… Люба рассказала, они вроде поссорились. Непонятно, в чем дело, они на Бали недавно ездили…
Трубка соскользнула с Полининого плеча и упала на кровать. «У его родителей дача в Комарово, участок двадцать соток», – доносилось из динамика.
Полина вывела на экран свою последнюю работу. Девочка с пышными рыжими волосами и голубыми глазами, так не похожая на нее. Губы раздвинуты в полуулыбке, взгляд полон грусти и надежды. Вокруг ее головы в стороны разлетались цифры: строгие единицы, прихотливо изогнутые двойки, выпуклые тройки, угловатые увесистые четверки. Полина уже давно перестала гадать, почему ее мать интересуется жизнью кого угодно, кроме своей родной дочери.
Всю жизнь Полинина мать посвятила