с этими прикладными задачами – низкая психологическая культура общества, заставляющая просить невозможного, а часто и вредного для объекта психологической работы. Например, экспертиза прошлого чаще всего может быть только предположительной, решения же судов на основании этой экспертизы отнюдь не предположительны. Законодатель, естественно, стремится различать общественно опасные действия по мотивам, которые стоят за ними. И это стремление можно было бы только приветствовать, если бы эти мотивы было можно реконструировать сколько-нибудь точно.
Точно так же, работодатель интересуется насколько хорошим винтиком в его производственной машине может быть тот или иной соискатель, а не тем, как переделать организацию, чтобы команда его людей работала с максимальной эффективностью. И поэтому он подбирает персонал, обладающий определенными знаниями-умениями, а не тех, кто способен быстро приобрести любые знания и умения.
Еще ярче психологическая безграмотность проявляется в заказах на изменение человека, пусть и путем манипулирования. Часто такие изменения невозможны вовсе – мы не можем сделать из карлика баскетболиста. Иногда они неэтичны (например, обман потребителя рекламодателем). Иногда же долгосрочные последствия достигнутого результата бьют по тому, кто к этому результату стремился. Например, жесткое воспитание оборачивается ненавистью выросшего воспитанника к постаревшему воспитателю. В общем, мы хотим, чтобы мир был таким, каким мы его хотим видеть, и не понимаем, что это либо невозможно, либо обернется против нас же.
Повышение психологической культуры общества – одна из важнейших задач новой психологии: требуйте от психологов возможного, а не невозможного. Вы же не просите автомеханика переделать вашу машину в вертолет.
А что возможно? Возможно помочь в развитии – индивиду, организации, обществу. Это то, что психология может и должна делать.
Что это значит – помочь в развитии?
Например, это значит найти социально приемлемые, безопасные формы для деструктивной деятельности (разрядки негативных эмоций). Держать такие эмоции внутри саморазрушительно, давать им прямой выход опасно (для окружающих, и для себя). Поиск же безопасных форм разрядки может представлять нетривиальную задачу, требующую от психолога немалой креативности.
Это значит помочь осознать до конца те травматические события, которые закапсулировались в подсознании и, как своего рода черные дыры, деформируют психическую жизнь.
Это значит раскрыть творческие каналы, и в первую очередь – канал творчества своей жизни, то есть умение слушать совесть.
Это значит превратить свое развитие из стихийного в сознательное.
Это значит помочь эффективнее, быстрее и полнее, осваивать жизненные инструменты: знания и умения.
Помочь в развитии человеку не значит только помочь другому человеку. Это и помочь в развитии себе. Более