попить свежезаваренного чайку.
Сысоя Степановича не было. У него, как всегда, была куча дел, и он мотался по разным встречам. Иногда он отсутствовал неделями, в зависимости от важности сделки. Он продавал мёд, воск и заготавливал маточное молочко, а недавно завёл ферму для сбора медвяной росы и нанял тлей-гастарбайтеров, за которыми надо было постоянно следить, чтобы они не заполонили все окружающее пространство. Их способность размножаться в любых условиях поражала и пугала.
Наконец, Сысой вернулся домой. С Грибным комариком он дружил и был очень удивлён, что тот даже не вышел, услышав басовитое жужжание шмеля. Заложив лапки в кармашки мехового полосатого жилета, Сысой поинтересовался, что, собственно, происходит.
Подуры наперебой начали рассказывать о критикессе, но Сысой Степанович ничего не смог понять, так как они кричали все разом и разобрать, что они хотят сказать, было невозможно.
– Орхидей! – позвал Сысой. – Хоть ты толком объясни, что происходит. Что с Альфредом?
Орхидей в двух словах обрисовал ситуацию. Сысой засопел, что означало крайнюю степень задумчивости. У Сысоя Степановича были связи во всех кругах, начиная от маргинальных медведок и заканчивая бабочками-эстетками. Он думал, кто мог бы ему помочь. Как бизнесмен, Сысой понимал, что означает административный ресурс. Наконец, придумав план, шмель куда-то улетел.
В отличие от мягкого и нежного Комарика Альфреда, Сысой был жёстким и решительным, когда дело касалось его друзей или бизнеса. Залетев попутно в гарнизон «Дикой Дивизии», где квартировались полосатые осы, он пошептался кое с кем и полетел дальше.
Злую поэтессу Сысой нашёл на даче, где она, лёжа в гамаке, что-то строчила в телефоне. Рядом стояла миска с вишней и лежала раскрытая книга.
– Мадам, позвольте представиться. Меня зовут Сысой Степанович, и я бизнесмен. Возможно, моё имя вам ничего не скажет, но поверьте, оно весьма уважаемо в известных кругах. Вам недавно присылали сборник стихов на рецензию, и я очень огорчён, что стихи вам не понравились. Я прошу вас пересмотреть ваше отношение к творчеству моего друга. Пожалуйста, напишите ему пару строчек, он совершенно убит вашим отзывом.
Поэтесса от удивления округлила глаза и попыталась полотенцем прихлопнуть шмеля, севшего на лежащую книгу.
– Это вы про книжонку этого жалкого комара? – спросила она. – Помню, помню. Бездарность и нахал. Посмел прислать мне, великой поэтессе, свои жалкие стишата! Я их даже читать не стала!
Шмель увернулся от полотенца и сел на плечо поэтессе. Она взвизгнула и попыталась стряхнуть толстое мохнатое насекомое.
– Фи, как грубо, – ответствовал Сысой и, взлетев, устремился к миске с вишней.
– Прочь, мерзкое насекомое! – взвизгнула она, гоняясь за Сысоем по участку.
Сысой спикировал ей прямо в лоб, но в последний момент увернулся от столкновения.
– Давайте