завалено кругляками «деревянной колбасы», он выключил пилу и стал их собирать.
– Где складывать-то будем? – спросил он, оглядываясь.
Дед соскочил со своего чурбана и потрусил в сарай. Там, в дальнем темном углу, Леониду и пришлось выкладывать поленницу из этих чудных дров. Сарай скоро стал похож на гастроном, где вот так же на прилавке высятся пирамиды рыбных консервов. Леонид почти затосковал по обычной, привычной, нормальной поленнице.
Вскоре он втянулся в работу и опять вернулся мыслями к Есении. Значит, она взяла сумку и уехала. Это плохой знак. Но, с другой стороны, дед говорит, что она была веселая, даже вон того рыжего обормота поцеловала. Леонид косо взглянул на кота, но, представив, как потом Есения всю дорогу отплевывалась от его рыжей шерсти, развеселился.
– Ты чего смеешься, Ярославич? – с улыбкой спросил дед.
– Да вот – работа радует, – ответил тот и отпилил очередной кругляк.
Варфоломей Игнатьич, привыкший к визгу пилы, потихоньку сполз с дерева и уселся рядом с хозяином, уже с интересом наблюдая за действиями Леонида. Потом он настолько осмелел, что стал гоняться за кругляками, которые, падая на землю, откатывались в сторону. Работа спорилась.
– Пойду пивка принесу, – сказал дед, – больно жарко сегодня.
И он пошел в дом. Варфоломей Игнатьич побежал за ним. Вот уж точно – неразлучная пара!
Леонид опять задумался: «Что же делать теперь, где искать Есению? А если она не вернется, разве в Питере я смогу ее найти?..» Ему почему-то стало себя очень жалко.
Но тут вернулся дед с пивом:
– На-ка, Ярославич, выпей, а то ты как бульдозер без остановки пашешь.
Леонид отключил и устало поставил пилу на землю. Выпрямившись, он почувствовал, как заныли утомленные работой поясница и плечи.
Присев на чурбан рядом с дедом, Леонид взял у него кружку с пивом.
– Слушай, Ярославич, а может, баньку наладить? – спросил дед. – А то ты намаешься и завтрева помирать зачнешь.
– Помирать нам рановато… Банька – это хорошо. А где она?
– Да там, – дед махнул рукой куда-то в сторону, но за кустами ничего не было видно.
Леонид подумал, что не лишним будет обойти весь участок деда – вдруг еще что-нибудь интересное обнаружится.
– А огород с картошкой где?
– А, это не здесь. Надо на поле идти, да тут недалече.
В это время раздался женский голос:
– Дедуля, ты дома? – Из-за угла показалась женщина, в которой Леонид узнал дежурную из санатория, оформлявшую его.
– Вот те раз, ты уже человека припахал! – воскликнула она, останавливаясь и окидывая взглядом «наряд» Леонида. – Он же лечиться да отдохнуть приехал, а ты! И не стыдно тебе, дедуля! Что мы тебе – не помогли бы, что ли?
– Цыц, Раиса! Ох мне эти пигалицы! Деда корить вздумала! Человек, может, жить без спорту не может – мышцу накачивает, а ты сразу – «припахал»! Квартиру он отрабатывает, за племяшку свою. Она-то в город на экскурсию укатила, да и не ей же дрова пилять!
Раиса хитро посмотрела на Леонида:
–