кружки выпивки. Каспар посмотрел на меня с лёгким недоверием, но когда мы выпили и разговорились, то все пошло как нельзя лучше.
Он рассказал о своей нелегкой судьбе. Ему тогда было почти тридцать лет, и единственной целью, которая ещё могла привнести радость в его жизнь, были новые знания, ради которых он и путешествовал раньше… Выслушав его, я не смог выполнить заказ – мне претила сама мысль об его убийстве, – и я впервые нарушил свои личные правила. До сих пор помню это неловкое признание:
– Каспар, мне нужно кое-что тебе сказать.
– Говори, конечно. Я тебя утомил? – спросил он.
– Нет, отнюдь нет. Но… У меня на тебя заказ, – медленно закончил я.
Каспар встретил мои слова крайне спокойно, но странный, почти безумный огонек в глазах выдал его. Он оценивающе оглядел меня и, усмехаясь, промолвил:
– Так чего же ты ждёшь?
Моё сердце яростно забилось, а рука плавно опустилась на рукоять кинжала.
– Я отменяю его. У меня появилась масса вопросов к моему заказчику. Как и у тебя, скорее всего…
Он быстро допил свою выпивку и резко поднялся со стула.
– Ты прав, черт возьми. Хорошо, Грегор. Пойдем, навестим твоего заказчика.
Через полчаса мы уже стояли у дома этого вельможи и терпеливо ждали его лакея, чтобы он впустил нас внутрь, к своему хозяину. Но вельможа вышел сам, и был очень не рад увиденному.
– Это он? – грозно спросил Каспар.
Я навсегда запомнил этот день – и особенно страх на лице моего заказчика. Только тогда я понял, насколько я был глуп…
– Кто он? Вы знакомы? – стараясь говорить спокойно, спросил он у меня.
– Знакомы. И у нас будет к тебе пару вопросов, – произнёс я.
Но Каспар не стал тратить время на это. На его лице резко проявились морщины и шрамы, он усмехнулся и выкрикнул заклинание:
– Ceangal!
Вельможа упал на колени, связанный по рукам и ногам. Он даже не мог ничего крикнуть, хотя отчаянно пытался – об этом говорил его раскрытый в ужасе рот.
Каспар медленно подошёл к нему, положил руку ему на голову и произнес:
– Bàsachadh!
Глаза вельможи закатились, и он, неестественно дернувшись, умер через несколько секунд.
И в тот день я впервые увидел его искреннюю улыбку. Она озаряла его уставшее от жизни лицо – он тогда повернулся ко мне и довольно произнёс:
– Спасибо, друг, – он протянул мне руку, – Мне приятно, что ты сделал правильный выбор. Может, вернёмся в трактир и пропустим ещё по одной кружечке?
Я просто кивнул, и весь тот оставшийся день мы провели в трактире, рассказывая задушевные истории и вспоминая сложные и, на удивление, похожие ситуации из жизни…
– Вот так я и обрёл друга, Беа, – задумчиво продолжая рассматривать небо, подытожил Грегор, – Кстати, уже стемнело… Может, ляжем спать?
Беатрис улыбнулась, и, обняв своего спутника покрепче, заснула. А Грегор, боясь