от обшивки рванет.
Это был, ни много, ни мало, а легендарный «Шпик Толстогузый», тот самый, с помощью которого Вершинский провел караван кораблей до Суматры. Второй батиплан этого класса, названный «Жирная жаба» утратил часть реликтовой брони по вине, как мы поняли, самого Вершинского, и теперь никакой ценности не представлял, кроме силовой установки с неограниченным запасом хода и ультразвуковой пушки с неограниченным боекомплектом, так как электропитание она получала от силовой установки и в других снарядах не нуждалась. Обшивка же у него, без реликта, была хлипкой, и не выдержала бы гидравлического удара даже при не очень близком взрыве. Третий и четвертый батиплан этого класса никогда, кажется, в боях не участвовали, им даже названия никто не давал, и Вершинский держал их в резерве. Они и «Жирная жаба» стояли в секретном доке на острове близ Суматры, а «Шпика» Вершинский загрузил в Бенкулу на баллистический лайнер, переправил в Турцию, там, не расчехляя, его погрузили на транспортник «Амбер», и теперь только мы его могли отогнать на базу. Или не на базу. Мы еще не получили соответствующих указаний от Вершинского. Очень уж заботился он о секретности, когда дело касалось реликта.
Когда я впервые узнал о реликте, о его свойствах, я, честно говоря, опешил. Не то чтобы эти свойства были совсем уж волшебные, или нарушали бы какие-то известные научные законы. Нет. Если принять идею трансфера энергии между макромиром и квантовым миром, все становилось понятно. Любой кусок реликта любого объема не был броней сам по себе. Но стоило приложить к этому куску значимую энергию любой природы, от лучевой до механической, она не отражалась, не поглощалась, а за счет субатомной структуры этого вещества тут же уходила в квантовый масштаб, где и продолжала нормально существовать, не нарушая никаких законов сохранения и термодинамики. При этом не важно, к какому количеству реликта приложена сила, можно покрыть предмет микронным слоем, главное, чтобы полностью, без щелей и стыков, и его ни пулей не прошибешь уже, ни лазером, ни плазмой, и в эпицентре термоядерного взрыва он останется целым, даже не нагреется. При этом, чем больше энергии приложить к реликту за единицу времени, тем активнее и быстрее он ее поглощал.
Очень забавно было играть с расческой из реликта, пока она была в доступе. Возьмешь ее в руку, и на ладони она весит, как обычная стальная расческа, не больше. Но только пока неподвижна. А попробуешь тихонечко ей помахать, она начинает уводить часть приложенной механической энергии в квантовый мир, и возникает ощущение как бы повышенной инертности, словно она вдове больше весит. А если резко махнуть рукой с расческой, то ее уже трудно сдвинуть на старте, словно она килограмм весит. Если же воткнуть ее в землю и выстрелить из пистолета, то пуля отскочит, а расческа вообще не шевельнется. Толкни пальцем – падает, а пулей нет. Потому что слишком много энергии за краткий миг прикладывается, и вся улетает на квантовый масштаб,