и позавтракали, а до обеда была еще пара часов, вот и отправились на холмы, очень уж не терпелось Герде взглянуть на обещанные цвалы. От Гудрун так просто никто б не ушел, но местная кухарка Хильда свободно допускала смещение времени трапезы, особенно на более позднее.
Урсула с нами не пошла, и я, сказать по чести, был этому рад.
Цвалы ничего особенного из себя не представляли – желтые такие цветочки на колючих стебельках, торчащие меж плоских голых камней. В нашей оранжерее раньше тоже были такие, но загнулись еще во время предшественника хеска Брума в результате то ли некоего великого бедствия, то ли небрежения служителей. А привезти с востока новые семена или просто заказать их проезжим купцам, как всегда, не хватало ни времени, ни денег, потребных на иные, более насущные нужды.
Сейчас растения семян, естественно, не давали, но Харальд пообещал поискать в замке, на кухне. Зерна цвалов добавляются в некоторые местные блюда как приправа. И даже – вот чудеса какие! – служат начинкой для пирогов.
На вершинах холмов снег успел сойти, но в низинах еще лежал – сырой, плотный. У нас такое время наступит месяца через полтора.
Я засмотрелся на облака, плывущие по бирюзовому небу, и тут же получил в плечо твердым, умело слепленным снежком. Благородные вурды не прощают подобного вероломства! Завязалась перестрелка. Герда в битве участия не принимала, но смеялась так весело и заразительно, что и мы с Харальдом не могли удержаться, а это весьма сказывалось на меткости и быстроте.
Сошлись в рукопашной. Харальд попробовал применить грубую силу, но нарвался на прием из арсенала Оле Свана. Тут вмешался скользкий снег и остался полным победителем, разом повергнув обоих противников.
Было весело, легко и свободно.
Домой вернулись мокрые, продрогшие, но счастливые. Герда тут же властно отправила нас с Харальдом греться и сушиться у камина, но Вермъер возразил, что он в замке Мёнлус хозяин и должен отдать распоряжения. После чего повелел подать трапезу к огню, а сам куда-то скрылся, но вскоре вернулся в сопровождении Урсулы и дядюшки Освальда. Берит прийти отказалась. Отговорилась каким-то достойным предлогом, но, думаю, просто постеснялась сидеть с благородными хессе.
Харальд и его дядюшка принесли кружки и – о ужас! – причудливой формы ковшик на длинной ручке, источающий характерный запах. Бён. Не-ет, все-таки Вермъер вовсе бездушный и очень коварный тип.
– Это вы у себя на северо-западе хлещете барк как приговоренные! Только чтоб согреться. А у нас тут край утонченных людей, возвышенных чувств и изысканных напитков. Ладно уж, северный варвар…
– Сам ты варвар! Гехт – университетский город. А барк пили еще дружинники Хлодвига Великого.
– Потому и пили, что бёна не было. Держи свое пойло, хлебай, пока не остыло.
Харальд пододвинул мне кружку с духовитым барком.
– А можно, – улыбнулась