отношениями с моим уроком!
Теперь смеется весь класс. Маленкова хохочет так, словно ничего смешнее она в своей жизни не слышала. Я раздраженно закатываю глаза.
– Честное слово, Окулова, – подходит ко мне Сергей Григорьевич, – я могу и не аттестовать тебя. Ни одного норматива ты не сдала!
Не знаю, что сказать в ответ. Несчастья, преследующие меня на уроках физической культуры, никак не желали заканчиваться, а вот терпение физрука, наоборот, вот-вот обещало иссякнуть.
– Рефераты? – тихо спрашиваю я.
– Ты так всю бумагу в городе переведешь, – уже более миролюбиво отвечает Сергей Григорьевич.
– Новосибирск – большой город, думаю, с запасами бумаги тут все в порядке. – Баскетбольный мяч пролетает в опасной близости от меня, и я тут же вскакиваю со скамейки. – Маленкова! Даже я знаю, что так в баскетбол не играют!
Юля показывает мне язык и, состроив совершенно невинное выражение лица специально для Сергея Григорьевича, возвращается в игру.
– Со связями твоего отца, Окулова, давно бы раздобыла освобождение! – дает мне совершенно непедагогичный совет физрук. – И не пришлось бы мне рисовать тебе липовые «четверки».
– Вы говорите так, словно я совсем ничего не делаю! – При упоминании отца мое настроение опускается ниже плинтуса. – Сергей Григорьевич, я стараюсь изо всех сил!
Я слышу, как открывается дверь в спортзал, а затем чувствую терпкий аромат мужского одеколона.
– Не говорите мне, – раздается из-за моей спины, – что с Окуловой снова что-то произошло!
Сергей Григорьевич улыбается, а я, обернувшись, вижу стоящего передо мной Максима Михайловича. Мужчины жмут друг другу руки, и только потом физрук отвечает:
– Упала, перепрыгивая через козла. – Он как-то ехидно смотрит на меня. – В своем репертуаре.
Максим Михайлович внимательно оглядывает меня с головы до ног, скрестив руки на груди. Во вторник у него не бывает уроков, и я думаю лишь о том, что он делает в школе в свой законный методический день.
– Она ходила в медкабинет? – спрашивает учитель, переводя взгляд на физрука.
– Нет, сказала, что все нормально. Я посадил ее на скамейку, чтобы во время игры ее окончательно не убили. – Сергей Григорьевич смеется, но не найдя поддержки в лице своего коллеги, умолкает. – Вообще-то, это ненормально.
– Соглашусь, – кивает Максим Михайлович. – Нужно было отправить Окулову к врачу, мало ли что.
Физрук хмурится, потому что он явно имел в виду не мой поход в медкабинет.
– Я ее забираю, – говорит Максим Михайлович. – Надеюсь, вы не против?
– Делайте, что нужно, – отвечает Сергей Григорьевич и снова свистит в свисток. – Только осторожнее, а то Окулова всегда найдет себе приключение.
Мне вдруг становится совершенно смешно. Физрук даже и не представляет, на какое приключение я наткнулась несколько дней назад в кабинете литературы.
Максим Михайлович, между тем галантно пропускает меня вперед, открыв дверь. Бросаю взгляд в сторону раздевалки:
– Мне