крем – не самая вкусная вещь на свете.
– Нам нужно купить тебе шарфиков. – Максим Михайлович отстраняется от меня, откидываясь на сидении. – Много-много. На все случаи жизни.
Эта идея не кажется мне такой уж плохой, когда я вспоминаю, сколько времени я потратила сегодняшним утром, чтобы замаскировать пятна на своей шее. Но, все-таки…
– Это будет выглядеть подозрительно. – Я хмурюсь. – Я никогда так не одевалась.
– Отличная возможность поменять стиль, – смеется Максим Михайлович. – Маша, я прошу тебя, не волнуйся ни о чем.
– Я не волнуюсь.
И это – чистая правда. Когда Максим Михайлович рядом, я забываю о своих страхах и сомнениях. Мне кажется, что я попала куда-то в параллельный мир, где меня не игнорируют, а заботятся; где можно быть по-настоящему счастливой, не боясь, что тебя осудят.
С Виктором я всегда оглядывалась назад, анализируя каждое произнесенное слово, каждую деталь в своем гардеробе. Он смотрел фильмы, в которых я не разбиралась, и поэтому свободное время я тратила на бесконечное чтение рецензий на кинофорумах; он слушал музыку, от которой у меня болела голова, но я упорно прослушивала его любимые композиции повторно, вслушиваясь в каждое отдельное слово.
С Виктором было сложно – я понимаю это только сейчас, когда мне есть, с чем сравнивать, несмотря на то, что происходящее между мной и учителем имеет совсем еще маленький срок. С Максимом Михайловичем… легко. Я говорю то, что хочется. И не чувствую себя… маленькой.
Может быть, это потому, что я не люблю его и не пытаюсь выставить себя в выгодном свете. Не пытаюсь понравиться ему.
– Уже шесть, – говорю я, бросив взгляд на приборную панель.
Максим Михайлович кивает и берет меня за руку, не произнося ни слова. Я пропустила начало ужина, а это значит, что дома меня ждет нравоучительная лекция от родителей.
– Наверное, мне пора, – шепчу я. – Спасибо за этот день, Максим Михайлович.
Он прижимает наши руки к своей груди и, склонившись надо мной, нежно, практически целомудренно целует, смакуя каждое движение наших губ. Этот поцелуй окончательно прогоняет все мои страхи и сомнения.
– Пора ехать. – Я нахожу в себе силы и отстраняюсь первой. – Я и так обрекла себя на неприятности.
Максим Михайлович хмурится.
– Я могу позвонить твоим родителям и сказать, что ты задержалась из-за меня. – Он улыбается. – К тому же, это правда.
– Расскажете, как целовали меня? – усмехаюсь я. – Не нужно, ваш звонок никак не улучшит ситуацию. Я привыкла.
Он кладет руки на руль и качает головой.
– Так не должно быть, – говорит учитель так тихо, будто бы сам себе.
– До конца учебного года осталось не так много. Получу аттестат и уеду в Москву.
Максим Михайлович как-то резко меняется в лице, а потом, словно опомнившись, отворачивается от меня, обращая все свое внимание на дорогу. Ехать нам не больше пяти минут, которые пролетают, как одно мгновение.
– Завтра будет трудный день, – говорит Максим Михайлович, заглушив мотор.
– Не