схему. Она ей кажется излишне рискованной… — Бардин неловко замялся и поправился. — Даже нет: потенциально дестабилизирующей при всей своей привлекательности.
От его слов она сникла.
— Вы тоже так считаете?
— Возможно — в отдельных моментах. В какой–то степени. Хотя в целом, в этой разработке есть много позитива — я говорил это сразу, и не отказываюсь от своих слов. Но у неё своё мнение, и к нему тоже есть смысл прислушаться. Тем более, на её стороне опыт в подобных делах.
— Но ведь это не окончательное решение?
— Нет, конечно. Окончательное будет приниматься ближе к избирательной кампании. И опять же, не нами. Так что всякое ещё может быть! — добавил он ободряюще. — В любом случае, не рассматривай всё как своё поражение: это твой первый проект подобного рода, естественно, в нём могут быть недочёты.
— В чём же конкретно вы их видите?
— Да хотя бы в той же редакции! Я не уверен в её способности вытянуть на себе агитационное направление.
— А может, в способности редактора?
Её откровенная насмешка вывела его из себя.
— Дело не в персоналиях! Дело в самом подходе, — с напором проговорил он. — Как бы ни было, агитация — не задача прессы. Пресса — сама всего лишь инструмент агитации, она внутри процесса, а не над ним. Путая элементы и функции, мы ломаем всю систему.
— Если это так, почему же вы сразу мне не сказали?
— Потому что по сути ты права, и я обратил внимание именно на это. Да, я переоценил твою схему. И что касается концепции в целом — здесь всё нормально, проблема в отдельных деталях. Кстати, Арефьева считает так же.
— Я так понимаю, главная проблемная деталь — редакция?
— Главная проблемная деталь — подход. Ты нарушила последовательность элементов.
— И всё же я не могу с вами согласиться. — Лиза продолжала упорствовать.
— Я не требую, чтобы ты соглашалась. Тем более я не требую, чтобы ты отказалась от своих идей. Давай так: ты ещё подумаешь над этой схемой и попробуешь её доработать. Пойми, — сказал он уже мягче, — оформление структуры может быть каким угодно, но оно не должно идти в ущерб содержанию. У тебя получится, я не сомневаюсь в твоих способностях.
— Я тоже в них не сомневаюсь.
— Тогда не останавливайся на достигнутом. Знаешь, как говорят: нет предела совершенству. Вот и стремись к самосовершенствованию — оно вознаградится.
Он верил в то, что сказал, и его слова прозвучали искренне.
-8-
Вот уже третий день Николай Левандовский был в деловой поездке в Германии. Никто из его подчинённых не знал, когда ожидать возвращения «генерального»: в принципе, он мог вернуться в любой момент, а мог задержаться ещё на какое–то время. Как шёпотом и по большому секрету сообщала секретарша Ксюша, у Левандовского вроде бы были ещё какие–то личные дела, и вполне возможно, что после встречи с партнёрами он устроил себе непродолжительный отпуск.
— Лиля, в смысле, Левандовская, отдыхает,