Киркпатрик решила не возражать, пока не придумает уважительную причину для отсутствия Синтии на свадьбе, поэтому сейчас лишь улыбнулась и нежно пожала руку, которую держала в своих ладонях.
Трудно сказать, которая из двух особ больше желала скорейшего окончания дня совместного пребывания в Тауэрс-парке: миссис Киркпатрик или Молли. Миссис Киркпатрик недолюбливала девочек как класс, ибо все тяготы ее жизни так или иначе исходили от них. На должность гувернантки она поступила очень молодой, и на первом месте службы потерпела поражение в борьбе с ученицами. Элегантность внешности и манер, скорее поверхностный лоск, чем характер, знания и умения помогали Клэр получать лучшие места, где к ней относились очень благосклонно, и все же постоянно приходилось иметь дело с капризными, упрямыми, самоуверенными, придирчивыми, любопытными и чрезмерно наблюдательными девицами. Затем, перед рождением Синтии, она мечтала о сыне в надежде, что, если три-четыре родственника мужа внезапно умрут, мальчик станет баронетом. И вот пожалуйста! Родилась девочка! Однако, при всей абстрактной нелюбви к девочкам в целом как напасти всей жизни (школа для молодых леди в Эшкомбе ничуть не уменьшила неприязни), миссис Киркпатрик искренне намеревалась отнестись к будущей падчерице со всей возможной добротой, тем более что помнила ее сонным ребенком, в глазах которого читала восхищение собственной персоной. Предложение мистера Гибсона она приняла главным образом потому, что устала зарабатывать на жизнь, но он ей нравился. Можно даже предположить, что она полюбила жениха – в своей вялой манере, конечно, – и собиралась полюбить его дочь, хотя с сыном было бы куда проще.
Молли тоже по-своему готовилась к новым отношениям и по дороге в Тауэрс-парк мысленно повторяла: «Буду, как Элизабет, думать о других, а не о себе», – однако в желании, чтобы день закончился как можно скорее, не присутствовало ни капли эгоизма, а хотела она этого горячо. Миссис Хемли отправила подопечную в гости в экипаже, которому предстояло ее дождаться и вечером привезти обратно. Чтобы Молли произвела благоприятное впечатление, перед поездкой она решила дать ей совет:
– Только не надевайте шелковое платье, дорогая: белое муслиновое подходит вам больше.
– Не шелковое? Но оно же совсем новое! Я специально его заказала.
– И все же, думаю, муслиновое лучше.
«Все, что угодно, только не этот ужасный клетчатый шелк», – подразумевали эти слова. Таким образом, благодаря заботам доброй хозяйки Молли хоть и выглядела немного странно и старомодно, но вполне благородно. Отец должен был ее встретить, однако задержался, и с первой минуты девушка оказалась лицом к лицу с миссис Киркпатрик, отчего несчастье далекого летнего дня вспомнилось особенно живо. Миссис Киркпатрик из кожи вон лезла, чтобы показать всю возможную доброту: в библиотеке, после первых приветствий, держала руку Молли в своей, то и дело поглаживая, мурлыча что-то невнятно любовное и глядя в смущенное лицо.
– Какие