в гостиную, чистую и уютную комнату: ковер с круговым орнаментом, диван и два кресла и эркерное окно. Дополняли обстановку электрокамин и телевизор. С минуту они неловко молчали.
– Как ты? – спросил Магнус.
Он на самом деле хочет знать? Ему это интересно?
– Все замечательно, спасибо, – ответила Кларисса. – Как сам? Как Фрэнсис?
– А, с ней все замечательно. В Лондон поехала… за покупками.
Последовала очередная неловкая пауза.
– Могу я предложить тебе чего-нибудь выпить? – спросила Кларисса. Возможно, это просто визит вежливости: другая причина, по которой брат мог оказаться здесь, не приходила ей в голову.
– Было бы недурно. А что у тебя есть?
– Есть шерри.
– Спасибо.
Магнус сел. Кларисса подошла к угловому шкафчику и достала бутылку. Она стояла там с Рождества, кажется. Не испортилось ли шерри? Кларисса наполнила два стакана, понюхала, потом вернулась к гостю.
– Жаль слышать, что вас ограбили, – сказала она.
Магнус пожал плечами:
– Да, дома нас встретили не самым приятным образом.
– Когда вы вернулись из Франции?
– В субботу вечером. Входим в дом и обнаруживаем, что там все перерыто. Этот чертов идиот Брент не отремонтировал заднюю дверь. Я рад, что избавился от него, он давно уже действовал мне на нервы. Садовник из него неплохой, но поведение его мне никогда не нравилось.
– Ты его уволил?
– Думаю, настало время ему съехать.
Кларисса отпила шерри. Напиток прилипал к губе, словно отказываясь литься в горло.
– Слышала, ты потерял часть серебра?
– Почти все на самом деле. Признаться честно, времечко выдалось трудное: эта история и все прочее.
– Ты имеешь в виду Мэри Блэкистон?
– Да.
– Я огорчилась, не увидев тебя на похоронах.
– Знаю, мне жаль. Я не знал…
– Но викарий вроде бы написал тебе?
– Написал. Вот только я получил его письмо слишком поздно. Проклятая французская почтовая служба! Вообще-то, об этом я и хотел с тобой поговорить.
К шерри Магнус не притронулся. Он обвел взглядом комнату, словно видел ее в первый раз.
– Тебе здесь нравится?
Вопрос удивил ее.
– Нормально, – ответила Кларисса. Потом придала голосу больше твердости: – На самом деле я здесь очень счастлива.
– Правда? – Он произнес это таким тоном, словно сомневался в ее искренности.
– А почему нет?
– Дело, знаешь ли, в том, что Лодж-хаус теперь опустел…
– Ты про гостевой дом в Пай-Холле?
– Да.
– И ты хочешь, чтобы я переехала туда?
– Я думал об этом, пока летел назад. Чертовски жаль Мэри Блэкистон. Я, как тебе известно, был очень к ней привязан. Она была хорошая повариха и хорошая домоправительница, но прежде всего умела держать язык за зубами. Узнав об этом злополучном происшествии,