своими пороками, настолько Константин – добродетелями. Измученные тиранией Максенция, Италия, Африка и другие ему подвластные провинции, с завистью смотрели в сторону Галлии и Британии, где благодаря политике Константина, население наслаждалось спокойствием и стабильностью. Даже варвары вдоль рейнской границы, немного усмирили свой пыл и очень редко нарушали договоренности с могущественным Августом Запада. Лишь изредка, небольшие отряды германцем во главе отчаянных вождей, нагоняли страх на приграничные поселения владений Константина. Уставшие от своего взбалмошного правителя, неуверенные в завтрашнем дне, в ожидании очередных безумств Максенция, жители Рима и провинций с надеждой смотрели в сторону Галлии, видя в Константине спасение от своих бедствий. Отношения между Константином и его шурином сильно ухудшились после неудавшегося заговора Максимиана, его смерти и предания проклятью памяти. Смерть Галерия нарушила хрупкий паритет сил в Римской империи. Восток был разделен между Лицинием, которому отошли данувийские и балканские провинции, Норик и Реция, со столицей в Сирмии и племянником Галерия, Максимином Даза, овладевшим всеми азиатскими провинциями империи, с резиденциями в Антиохии и Никомедии. Граница проходила по естественному разделению материков. Перед смертью Галерий отменил эдикты, принятые под его давлением Диоклетианом в конце своего царствования, направленные против последователей Христа. В западных провинциях, отошедших Константину после смерти его отца Констанция, они так и не были воплощены в жизнь, в то время как на Востоке гонения продолжались более десяти лет, с большим рвением подхваченные Максимином даже, несмотря на их отмену. Среди христиан ходила молва, что Галерий очень долго страдал в предсмертных муках, считая их своим наказанием за гибель неповинных людей, единственным проступком которых было поклонение христианскому культу.
Обладая схожими характерами, Максенций и Максимин быстро нашли общий язык и заключили негласный договор, целью которого было уничтожение своих соперников в лице Константина и Лициния, которые в свою очередь, договорились меж собой. Свой союз они закрепили помолвкой Лициния со сводной сестрой Константина, Юлией Констанцией. Назревающий конфликт между правителями Римской державы уже невозможно было избежать, империя оказалась на пороге очередной гражданской войны. Жадность, честолюбие, жажда власти отдельных людей толкали Римский мир в пучину междоусобиц. Такова была ситуация к началу нашего повествования.
Константин прекрасно понимал, чем может обернуться война, от этого зависела не только его судьба, но и миллионов граждан, смотрящих на него как на единственное спасение, в особенности это касалось христиан, нашедших благодатную почву во времена правления его отца и очень быстро обретших новых последователей в западных провинциях. По сведениям Константина, Максенций обладал превосходящей его армией по численности и по вооружению.