Из неё вышел офицер, подошел к водителю тягача. О чём-то переговорили, включили сирену, медленно тронулись. С полуприцепа на пыльную грунтовую дорогу стекали струйки воды. Ну вот и всё. Две семьи остались без сыновей, мужей, отцов.
– Не мог тебе ответить сразу. Слишком тяжело. Но это моя работа, я про неё знаю всё, поэтому и волнуюсь: у тебя частые перелеты, переживаю и жду твоего сигнала «Мы благополучно сели».
Ева ждала этого письма особенно, хотя у них бывали паузы и побольше. Ответила сразу.
– Эти четыре дня у меня было нехорошее предчувствие, но то, что у вас случилось – за гранью! А за меня не волнуйся, после «Пристегните ремни» я про себя читаю «Отче наш», потом беру Викторию Токареву и уж дальше ничего не боюсь.
– Почему Токареву?
– О! Я её обожаю. Перечитала всё и не по одному разу. Знаешь, если бы она мне попалась раньше, я избежала бы многих ошибок. Она пишет про обыкновенную жизнь необыкновенно: забавно, смешно, остроумно. Вот тебе совсем маленький кусочек, не дословно, конечно, а как я его помню.
«Вывожу на прогулку своего дворнягу Фому. В соседском заборе торчит мордашка породистой суки. Фома радостно облизывает её, а затем переругивается с гуляющим тут же молодым элитным псом.
Ну вот, хорошо погуляли – девушку поцеловал и врага победил». Правда, восторг?
Серега долго не мог отойти от рассказа Евы. Не хотелось её тревожить, но всё-таки не удержался, спросил:
– А как бы ты описала вашу с Сергеем первую встречу?
Зря волновался. Ева ответила охотно:
– Был обычный зимний вечер. Я заехала в кафе – это последнее заведение по дороге к моему загородному дому. Выбрала столик в углу, удобно устроилась, заказала кофе, достала сигареты (тогда ещё можно было курить в подобных местах). Оглядела зал. Людей немного, взгляд невольно задержался на нём, странном, красивом человеке. Он был похож на схимника. Я христианка, но в церковной терминологии не сильна, а вот про него как-то вдруг подумала – схимник. Седые вьющиеся волосы до плеч, худощавое удлиненное лицо, прямой длинноватый идеальной формы нос, возможно, таким он просто казался на худом лице. По разговору с респектабельным господином я поняла, что он художник. Скорее всего, принимает заказ.
Когда он остался один, желание непреодолимой силы подвело меня к нему. Дальше ты всё знаешь. С того дня мы уже не расставались. Могли не видеться неделями, но знали, что мы есть друг у друга. Вот говорят про любовь с первого взгляда, а у нас была дружба с первого взгляда. Это длилось долго, три года… А потом восемь лет мы были одним целым.
– Расскажи, – попросил Серега, – как так случилось, что у твоего мужа долгое время болело сердце, а вы ничего не смогли сделать? Почему не попробовали оперировать?
– Он сам не хотел, сказал: «Сколько проживу – столько проживу». Он был фаталист и верующий человек, решил для себя: «На все воля божья. Не хочу в больницу».
А заболел ещё в юности. Пришел с