Поколение Lost. Ромета Баева

для своих изношенных, истончившихся сосудов, и, намереваясь твердой рукой перекрыть поток незваных посетителей, рывком открыла дверь.

      Давешний азиатский гость, видимо решивший разыграть второй дубль ознакомительной короткометражки, в добродушной улыбке раздвинул синюшные, почти черные губы и протянул ей проклятую удочку трижды проклятого Карпа, так некстати оброненную ею сегодня вечером, и снова сказал:

      – Это васе.

      Валентина затряслась от неконтролируемого нервного смеха и, вцепившись в шероховатое дерево дверного косяка, с трудом удержала бившееся в конвульсиях тело в приличествующем гомо сапиенсу вертикальном положении. Бросив окаянную удочку в угол, маленький мужчина в джентльменском порыве кинулся к женщине и, схватив ее за талию, крепко прижался к пышному телу, положив черную как смоль голову на большую грудь, которая ходила ходуном наподобие печально знаменитого исландского вулкана с непроизносимым названием перед очередным разрушительным извержением. Не видя никакого противодействия со стороны огорошенной от неожиданности Валентины, он поднял к ней смуглое лицо и, мило оскалив редкие зубы, сказал:

      – Ты мне оцень нравиця…

      За Глафириной дверью раздалось красноречивое шуршание, и Валентина, очнувшись, решительно стряхнула с себя незадачливого кавалера, как неудачно спикировавшего с потолка черного паучка, и, захлопнув перед его носом дверь, упала на диван и зашлась от гомерического хохота. Она уже слышала такое грамматически опрометчивое признание – слово в слово – в те незабвенные времена, когда сладкоголосая птица юности беззаботно щебетала в серебристой листве тополей, вольготно раскинувших ветви над ее родительским домом…

      Глава 8

      Школьный драмкружок ставил пьесу на военную тематику, и бесспорный артистический талант Валентины предопределил ее роль в этой постановке – она играла бесстрашную партизанку, противостоявшую оккупантам. Схваченная по доносу местного предателя, отвергнутого ею когда-то и до сих пор строившего ей козни соседа, она томилась в мрачных застенках нацистской полиции, ожидая неминуемой казни.

      На допросы ее водил охранник-гестаповец – эта проходная эпизодическая роль без всяких кастингов досталась второгоднику из параллельного 10 «Б». Верзила с высокими арийскими скулами, холодными голубыми глазами и совершенно белыми, выжженными солнцем волосами (следствие летней подработки в качестве помощника местного пастуха) как нельзя лучше подходил для этой роли.