воды. Затем рука вернулась с тонким стержнем, к концу которого была прикреплена влажная тряпка. Он прошел мимо Блажки и Колпака, остановился в нескольких шагах от шеста и вытянул стержень, поднеся тряпку к лицу убогого. Тот ее проигнорировал, но Костолыб терпеливо простоял несколько мгновений, двигая стержень таким образом, чтобы при движении колеса тряпка оставалась у безумца перед губами. Но пить он не стал.
Наконец Костолыб опустил руки.
– Может, потом.
Обернувшись к гостям, он оглядел их.
– Жалобы те же?.. Ссст.
Блажка сперва задумалась. Затем кивнула.
– Врешь. Стало… фшк… хуже. – Он снова прошел мимо них. – Заходите… шлюп… Оружие оставить на улице.
И, нырнув в нору, исчез. Сделав глубокий вдох, Блажка отстегнула тренчало, сняла пояс с мечом и передала их Колпаку. Тот указал на ее ботинок. Она, покачав головой, вынула оттуда кинжал и также передала ему. Она попыталась скрыть мандраж, но не сумела и молча проследовала за мужчиной в темноту прохода.
Грот был так же тесен и неприветлив, как и в прошлый раз. Даже хуже – потому что больше не таил для нее загадок. В центре возвышался высокий древний стол из дерева, по бокам стояли обветшалые шкафы. Свет проникал снаружи только через вход, но Костолыб уже подносил фитиль к многочисленным сальным свечам, расставленным по всему помещению. В теплом пламени показался низенький табурет и целое изобилие трав и инструментов, летучими мышами свисающих с низкого гнетущего потолка.
Блажка встала перед столом, стараясь не попадаться мужчине под ноги, пока тот передвигался вдоль всего периметра. Он достал из шкафа стеклянный сосуд с широким горлышком и, не останавливаясь, протянул его Блажке. В прошлый раз это вызвало некоторое замешательство, а затем, когда последовало пояснение, и немалое количество ругани. Сейчас она больше не была так несведуща, но смущения от этого не убавилось.
Одной рукой расшнуровав штаны, она спустила их ниже колен, слегка присела и подставила сосуд. Костолыб занимался своими приготовлениями, ни игнорируя писающую Блажку, ни наблюдая за ней. Закончив, она поставила сосуд на стол, и едва он коснулся поверхности, его снова подхватили. Костолыб лавировал в пространстве между столом и шкафами. Блажка принялась натягивать штаны.
– Оставь так.
Блажка застыла, чувствуя себя дурой с голой задницей. Она избегала смотреть в сторону занятого делом Костолыба, помня об отвращении, которое испытала в прошлый раз, когда он попробовал ее мочу на вкус.
Пока он занимался своими делами, Блажка слышала булькающее шипение, несомненно, вызванное посыпанием ее мочи каким-нибудь из его многочисленных порошков.
– На стол… хихххт…
Она запрыгнула на столешницу, с болтающимися у лодыжек штанами, и стиснула зубы, когда он вскрыл ей вену на руке маленьким лезвием. Затем он сосредоточенно проследил за тем, как ее кровь стекает в неглубокий оловянный тазик, – его лицо находилось к нему так близко,