слова. Но я в точности как Эрик, пускала всё на самотёк и хранила обиды, вместо того чтобы поговорить с ней с глазу на глаз. И так же, как мой школьный друг, наверняка боялся услышать, что шансов вновь стать друзьями у нас нет, я боялась услышать, что мать меня не любит.
Я спрятала подарок в карман и бросила быстрый взгляд на часы.
– Тесса! Мы опаздываем, уже двадцать минут четвёртого, – обеспокоенно воскликнула, кусая губы.
– Мы почти пришли. Ярмарка за тем поворотом. Давай спрячемся и проследим за парнями?
– Что? – я оторопело заморгала, не уверенная, что правильно расслышала. – Зачем?
– На всякий случай. Вдруг, пока они нас ждут, с кем-то флиртуют, – я напряжённо посмотрела на подругу. – Ну что ты так смотришь? Когда мы следили за Чарльзом, – произнеся имя своего бывшего-предателя, Абрамсон скривилась, будто надкусила лимон. – Ты что-то не была против!
– Тесса, это нечестно по отношению к Максу. Разве он давал тебе повод в нём усомниться, как Ричмонд?
– Ещё нет.
– Вот и прекращай искать измену там, где её нет, – проговорила я на одном дыхании.
Взяла подругу за руку и потащила в сторону ели, что переливалась красными и белыми огоньками посреди ярмарки.
Рождественский рынок в нашем маленьком городке был совсем скромным: ёлочка метра четыре с половиной в высоту, несколько палаток, где продавали горячее какао с зефиром, карамельные тросточки, множество видов праздничного печенья и, конечно же, те самые традиционные «уродливые» свитера и шарфы. Никаких катков и каруселей не было, а центральным местом сбора горожан являлась небольшая красная сцена, со стороны которой доносились всем известные: «Вести ангельской внемли», «Тихая ночь» и «Мы желаем вам весёлого Рождества»12 исполняемые церковными хорами и простыми жителями Миссулы.
Блэка невозможно было не заметить даже за несколько метров. Он будто бы совершенно не вписывался в эти слишком простые декорации. Всё меркло на фоне него. И дело было не в какой-то особо нарядной одежде, нет, Ник стоял в обыкновенной чёрной парке. И не в том, что я видела его таким из-за своей влюблённости. Просто он выглядел настолько царственно-горделивым, будто сам Бог сошёл с небес в Рождество и теперь из первых рядов снисходительно наблюдал за своими творениями.
Блэк был другим. Сложным. Но в то же время с ним было интересно разговаривать, увлекательно спорить и уютно просто молчать. Мы могли в тишине ехать в его автомобиле, не перекинувшись и парой слов, но я не чувствовала себя одинокой или скучающей. Даже его молчаливое присутствие создавало ощущение защищённости, будто весь мир по колено и нет никаких страхов. А ещё Ник просто необычайно умел слушать и порой давал весьма стоящие советы.
Он стоял возле Рождественской ели в компании Макса О’Брайана, держа в руках два стаканчика. На сгибе локтя у него висел небольшой подарочный пакет серебристого цвета. Тесса, как ни в чём не бывало, словно это не она несколько минут назад собралась проследить за своим парнем, радостно подбежала