был притворяться, что внимательно следит за ходом сражений. Во всяком случае, такова была суть строгих наставлений, полученных не далее как этим утром от Урбана IX.
Чтобы завладеть столицей, войскам приходилось с каждым днем драться все ожесточеннее, но, несмотря на запаздывание по сравнению с начальными прогнозами, исход битвы не вызывал никаких сомнений. Петр спрашивал себя, почему эти существа не откажутся от сопротивления и не убегут в горы, подальше от военной машины крестоносцев. Потом он подумал, что, если бы атамиды явились воевать на Землю, он действовал бы подобно им. Да и куда им бежать, имея в виду их перспективы? Даже спрятавшись в горах или забившись в глубины пещер, они могут быть уверены, что крестоносцы рано или поздно их обнаружат. Указания, полученные на этот счет от святого отца, были совершенно однозначны. Пока атамиды остаются на Акии, НХИ будет под угрозой. У несчастных созданий не было иного выхода, кроме как сражаться до смерти, и, похоже, они это знают.
Послав им равнодушный поклон, мимо пульта, который занимали Петр и граф Тулузский, прошел Роберт де Монтгомери. В отличие от Годфруа Бульонского и Боэмунда Тарентского, которые отправились на фронт, герцог Нормандский предпочитал следить за боями на расстоянии, через канал Нод-2 контрольной башни. Не сказав им ни слова, он удалился.
Он больше не считает меня препятствием, подумал Пустынник, значит теперь я для него не существую. Для него важны только те, кто обладает властью, а их он разделяет всего на две категории: союзники или враги.
Именно по этой причине Петр, пусть даже никогда не причислявший себя к действительным союзникам герцога, сегодня наверняка оказался бы во второй категории, если бы его власть над армией уже столь значительно не убавилась. Вынужденная сделка с совестью, с самого начала кампании превратившая его в невольного пособника Роберта, стала ему невыносима. Оглядываясь назад, он теперь сам удивлялся, как вообще мог ее терпеть. И этот человек был ему отвратителен как никогда. Глядя, как тот надменным взглядом обводит поглощенных работой за пультами связи офицеров, Петр понял, что уже принял решение и обратного хода нет. Он почувствовал, как подступает паника, и зал вокруг него закачался. Ему пришлось на мгновение прикрыть глаза.
И все по вине Урбана.
Как раз сегодня Петр решил воспользоваться своим приоритетным правом на связь с папой. На протяжении всего утра он старался поменьше думать о предстоящей встрече, опасаясь, что в последний момент пойдет на попятный. Однако перед принятием решения столь важного, как то, что созрело у него в голове, следовало дать Урбану последний шанс. Последний шанс вновь убедить его.
Поэтому он направился в доставленную со «Святого Михаила» кабину личной тахионной связи, чтобы связаться непосредственно с кабинетом папы в Ватикане. К его большому удивлению, когда он зашел в помещение, образ святого отца уже соткался. Папа его ждал! Он, который всегда заставлял всех ждать себя! Это очень встревожило Петра, но он преклонил колени в середине светового