себе свою сестру, я только зашептала:
– Всё будет хорошо. Я молюсь за тебя и малыша…
Но Изабель оттолкнула меня, не дав договорить.
– Что хорошо?! Он животное! Это противно! Тебе не понять меня. Когда выйдешь замуж, ты поймёшь, как мне сейчас! Все мужчины животные! Даже папа! Он изводил мать, требуя наследников, а потом, когда она их не смогла родить, стал изводить её изменами! Я боюсь, что родится девочка! Ведь Гарри сказал, пока я не рожу мальчика он не остановится!
Я прижала ладонь ко рту, ужасаясь откровению сёстры о своём браке. И Гарри был уже не душкой, а животным. Нет! Наш отец не животное! С этим я была несогласна. Похоже, частые визиты матери сказывались на психике беременной Изабель.
Я уезжала от сестры в подавленном состоянии. Страх за неё нарастал во мне со скоростью ураганного ветра. И отец это тоже почувствовал. Сидя в экипаже, он с тревогой в голосе сказал:
– С Изабель что-то не так. Даже её мать была счастлива, нося детей под сердцем.
– Мне тоже так показалось, отец.
Это всё что я сказала ему. Папа ещё не полностью оправился от болезни, и я не хотела его волновать. Ко всему прочему, он узнал, что Кристофер гостил у них несколько дней. Проигрался в Сент-Огастине и просил взаймы у Гарри. Папа нервно постукивал по своей трости, возмущаясь сумасбродством сына.
– Вычеркну его из завещания. Всё оставлю тебе, как приданое. Твой муж, не такой идиот, как Гарри. И не безмозглый транжира, как Кристофер, – задумчиво, но решительно говорил папа.
Приехав домой, нас ждал очередной скандал. Леди Джейн неудачно попросила денег и именно эту сумму, что задолжал Гарри. Папа догадался и поставил жену в известность, что она и её сын больше не будут упоминаться в завещании. На днях он лично отправится к нотариусу в город заверить новое завещание. Мачеха упала в обморок от такой новости. Её приводили в себя рабыни. Отец же просто ушёл в кабинет, переписывать завещание.
По новому завещанию я становилась его наследницей, и всё имущество значилось, как моё приданое. О таком не могла мечтать ни одна незаконнорожденная дочь. Но, кто посмеет перечить самому богатому плантатору. Никто! И не посмели бы. Приняли, молча, очередную прихоть мистера Дарлингтона. Но мой отец не доехал до нотариуса. Его принесли вечером рабы. Они увидели своего хозяина, лежащим на дороге. Лошадь стояла рядом.
Подпруги кто-то надрезал, и седло слетело с коня вместе с наездником. Мой отец на полном скаку, упал с лошади и сломал позвоночник.
Папа был без сознания, когда его принесли. И только в постели, он пришёл в себя и застонал. Я бросилась к нему. Целуя руку, плакала.
Мисс Луиза тоже упала на колени перед любовником, взяв в свои ладони его вторую руку, но слез у неё на щеках я не видела. Хотя в глазах было сострадание. Она его так не любила, как я. Женщины её профессии редко позволяют себе любить. Похоже, мисс Луиза обожглась, и её сердце было глухо к таким чувствам, как любовь.
Одна леди Джейн стояла неподвижно. После визита врача она ушла и больше не заходила в спальню умирающего супруга. Хозяйка вершила скорый и ужасный суд. Виновным