волосами, брызжа злобой, метнула в старика камень. Ее примеру последовали другие.
Витт резко поднял руку, произнося нетрудное заклинание. Вокруг ведара загорелась сфера, спасая его от ударов камнями. Потрясенные люди замолчали и уставились на Судью.
– Олим, – обратился Витт к старосте. – Ты говорил об обычаях. Вина еще не доказана, а ты уже позволяешь своим людям наказывать. Где же твое уважение к законам предков?
Олим зычным голосом призвал всех к порядку и тишине.
Ведар, прорвав взглядом защитную сферу, благодарно, но гордо кивнул Судье. Потом суд начался.
Происходящее на площади напоминало фарс. Ведару тут же приписали обвинение в оборотничестве и три убийства. Он был умелым травником и лекарем, а это, по мнению Олима, являлось не даром, а наукой. Истинный же, «Темный» дар раскрылся в старике только сейчас. Легкое возражение защитника, которого звали Тик, говорило о неизбежной смерти ведара, при появлении второго дара, а лекарство магическим искусством он все же признавал. Олим возразил, что во время войны и смуты сама Природа меняет свои рамки и законы, а значит, ведар не обязательно должен был умереть. Да и оборотничество явно дарит старику вторую жизнь.
Потом вызвали свидетелей. Несколько человек рассказывали суду и селянам о монстре, виденном в лесу, описывали его следы, ведущие к избе ведара. Витт не очень-то вслушивался в эти рассказы. Он прекрасно знал, как выглядит оборотень и уж тем более – какие у него следы.
Судья наблюдал за ведаром. Что-то было не так в этом человеке. Какая-то тайна скрывалась за ясностью и спокойствием его взгляда, за следами тяжелой усталости на лице, за слишком прямой осанкой, за напряжением мышц. Внезапно вспомнился Витту горный монастырь, последний виденный им обряд в храме Семи Богов. Таинство шло всю ночь, и жрецы выстояли под мощными потоками силы, бьющими в них. Такие же напряженные, прямые, ясноглазые и спокойные. Аркис тогда указал Витту на расширенные зрачки жрецов. Элексир аты спасал их от смерти…
– Кто ранил оборотня? – громко спросил Судья.
Из толпы выступил вперед молодой парень. Он высоко держал голову, а в глазах были гордость и вызов.
– Я попал ему в правый бок, – четко сказал охотник.
Витт кивнул.
– Хорошо, – а потом обратился к толпе. – Вам всем известно от мудрости предков, что рана зверя сохраняется на нем и в человеческом обличии. Осмотрите ведара. Двое. Вон в том доме.
– Нет! – возразил Тик. – Пусть видят все.
Ни один мускул не дрогнул на лице старика. Сфера защиты погасла, повинуясь жесту Витта. Высокий здоровый детина подошел к ведару и резко дернул у горла его одеяние. Ткань поддалась и свободной массой осела у ног старика. Раны не было.
– Он ведь лекарь, – как-то потеряно напомнил Олим.
– Я принял решение, – не слушая его, провозгласил Витт, поднимаясь с кресла. – Этот старик…
Он не договорил. Ведар вдруг согнулся. Дикая