Если другие члены его клана проявляли бесстрашие на полях сражений, зная силу и ловкость своих движений, веря в своё оружие, то Барс не знал страха, благодаря своей мечте о тёмной богине. Всю свою жизнь он шёл к ней. Он любил Мелит, всею своей душой, всем существом. Любил так, как не смог бы любить ни одну женщину.
Много образов у Мелит. Приходит она, как вселенская мать, давая покой страдающим ; как злобная старуха, несущая мор и чуму; как надменная, холодная статуя встречает она королей; ребёнком бежит к поэтам; воительницей предстаёт перед трусами и убийцами. Для воинов есть у неё особый лик: прекрасная молодая женщина с золотой волной волос и сияющими светлыми глазами. Она принимает их в свои объятия, даруя неземную любовь, она ведёт их за руку по последней тропе к покою и безмятежному счастью.
Такую Мелит и любил Барс. В песне боя слышал он её зов. И кидался в битву, ликуя и любя. Не думая об опасности и страхе. На стороне таких, как он, всегда удача и победа. Боги оберегают безумных влюблённых. А Мелит… только во сне видел он её. Только там, в ночных иллюзиях, она ждала его. Пока…
Промёрзший тракт скрипел под ногами. Где-то в лесу выл мертвяк. Голодный монстр, покинувший свою могилу, бродил среди деревьев в поисках жертвы, но при свете дня всё же боялся выйти на дорогу. Солнца не было видно за серыми облаками. Выпотрошенные снегом с утра, они теперь просто и мёртво висели в небе.
Барс неторопливо брёл вперёд. Думать ни о чём не хотелось. Нагрянувшая ещё на рассвете душевная усталость понемногу отступала куда-то в глубины сознания, становясь осколком чёрного опала горького воспоминания. Барсу начинала нравиться эта дорога, без мыслей, без дум, в пустоте снега, под вой мертвяка. Она дарила какой-то странный покой, какой иногда подкрадывается к костру бивака, в перерывах между сражениями.
Сзади, где-то пока ещё далеко, скрипнули колёса и послышалось фырканье лошади. Затих мертвяк, поймав в воздухе зимы дух живого. Барс улыбнулся. Его догонял обоз. Воин поправил порезанную куртку, поплотнее закутался в неё и встал на краю дороги. Каблуки сапог слегка помяли сугроб.
Телега, катившаяся вслед молодой бодрой лошадке, подъехала ближе. Сидящий на козлах мужчина в медвежьей шубе и такой же шапке натянул поводья, поравнявшись с Барсом.
– Куда? – ворчливо спросил он воина.
– На юг.
– Далеко?
– На войну.
– А-а-а, – чуть презрительно протянул владелец повозки и усмехнулся. – Могу подбросить. Не до линии фронта, конечно, но… Деньги есть?
Барс достал из кармана несколько мелких монет – скудную плату за тех семерых, что остались лежать на лесной поляне.
– Не густо, – прокомментировал незнакомец, накручивая поводья на кулак. – До ближайшего селения подкину. Залезай.
– Спасибо, – Барс запрыгнул в телегу, уселся рядом с возницей. – Ты купец?
– Точно. Везу шкуры в город. По деревням собирал.
– Ясно.
– Ты бы кольчугу починил, – посоветовал купец. Барс решил,