без отца. Керри не хотела, чтобы она чувствовала себя несчастной.
Но продолжить эти волнующие размышления она не успела – завибрировал телефон, и Керри с радостью схватила его. Глянула на экран. Ник. Керри рухнула на ближайший стул. Вероятно, Тори позвонила ему или отправила СМС и пожаловалась.
Керри заставила себя успокоиться и взяла трубку.
– Я не передумаю, – сказала она вместо своего обычного приветствия: «Что тебе надо?» Пусть скажет спасибо, что она опустила единственное верное обращение – «козел».
– Ты ведешь себя неразумно, Керри.
Допустим.
– Думай что хочешь, но это мое решение.
Последовало молчание, хотя она надеялась на другое.
«Хорошо. Как скажешь. Хочешь быть плохишом – пожалуйста», – вот что она готовилась услышать в ответ.
– Очень хорошо, – сказал он и преувеличенно громко выдохнул. – Ты не оставила мне выбора. Я свяжусь с адвокатом и буду добиваться полной опеки.
Она хрипло рассмеялась.
– Так ты ее и получишь. – Они уже обсуждали это. – Тори с самого рождения живет в Бирмингеме. Судья никогда не вынесет решение в твою пользу. Особенно учитывая обстоятельства твоего внезапного исчезновения из нашей семейной жизни.
– Керри, ей тринадцать лет. Ее показания будут весомее, чем тебе кажется, и она готова к переменам. Тебя вечно нет дома, и тебя некому поддержать.
Керри пришла в ярость.
– У меня есть сестра, которая всегда с удовольствием меня поддержит. – Если он думает, что маленькая шлюшка, которую он теперь называет своей невестой, может соревноваться с родной любящей теткой, которая всегда была частью жизни Тори, он глубоко ошибается.
– Ну что ж, пусть суд разрешит наши разногласия.
Керри открыла рот, чтобы наконец высказать ему все, что она думала, но он повесил трубку, прежде чем она успела произнести хоть слово.
– Подонок.
Керри решительно вышла в коридор. Однако у лестницы она подавила желание потребовать, чтобы Тори немедленно спустилась вниз и объяснилась. Не поможет. Станет только хуже. Глубоко вздохнув пару раз, чтобы успокоиться, она крикнула:
– Я пошла. Хорошего тебе дня, будь умницей!
Ответа, разумеется, не последовало.
Керри вернулась на кухню, сорвала куртку со спинки стула и, притормозив у задней двери, надела. Невзирая на летнюю жару в Алабаме, все детективы носили легкие куртки, чтобы прикрыть наплечную кобуру и чтобы выглядеть более профессионально.
Все, поправилась она, кроме ее напарника.
И, легок на помине, его черный «Чарджер» как раз завернул к ее дому. Керри заперла дверь и положила ключ в карман. Фалько остановил машину за ее «Вагонером» и опустил стекло.
Убавил громкость музыки, от которой его машина тряслась, как огромная стереоколонка, и сказал:
– Доброе утро, Девлин. Готова расколоть это дело?
– Что-то не припомню, чтобы я разрешала тебе сесть за руль. – Керри задержалась на крыльце, размышляя