морозец. Из низких туч посыпалась мелкая ледяная крупа. Злой ветерок швырял её в лицо. Ощущение было такое, словно по глазам и по щекам лупят тысячами иголочек.
Машина подошла к подъезду дома на Якиманке ровно в девятнадцать. Марков уселся на заднее сиденье. Когда «ЗиС» тронулся, генерал приказал:
– Сначала на Авиамоторную, это в Лефортово, – увидел задумчивость на лице сержанта и добавил: – Я покажу. – Действительно, откуда бойцу, если не коренной москвич, так уж хорошо знать окраины столицы. Старожилы, и те вне Садового кольца не ориентируются.
Лена ждала у подъезда нового, недавно выстроенного по плану реконструкции шестиэтажного дома. И вся улица была из таких же. В конце квартала виднелись строения промзоны, а дальше тянулась пресловутая «Владимирка» – скорбный путь каторжан, недавно переименованная в «Шоссе Энтузиастов». Она была одета в то же чёрное пальто-шинель. «Чёрт знает что, – подумал генерал. – Завтра же надо купить что-то нормальное, по погоде. Заболеет девка».
Точно так же он решил бы одеть собственную дочку. Он сам не мог понять, влюбляется он в эту прелестную птичку или заговорил родительский инстинкт, которого до сих пор не было «по определению».
Когда машина остановилась и Марков открыл дверцу, девушка подбежала, улыбнулась неуверенно. Похоже, она до сего момента не верила, что странный генерал сдержит слово.
– Снова здравствуй, – сказал Марков. – Здравствуй, Радость.
С того момента он будет называть её только так – Радость.
– Далеко вас загнали. Небось, целый час до центра добираться?
– Бывает и дольше. Трамвай до Курского редко ходит. Но скоро, говорят, Кольцевую линию метро построят, тогда заживём… Зато квартира здесь хорошая, раньше мы в коммуналке на восемь семей жили возле Савёловского вокзала…
«ЗиС», в котором Лена ехала первый раз в жизни, промчался по нижнему полукружью Садового кольца, свернул на Арбат, оттуда, прибавив газу – на Можайское шоссе и понёсся по присыпанному снежком асфальту.
– Ой, а куда это мы? – забеспокоилась Ленка.
– Не тревожься, здесь недалеко, – ответил Марков. У него был переданный с сотрудником НКВД план маршрута и два пропуска: один на лобовое стекло, с ним можно было ехать и на красные светофоры, и под любые знаки и второй – для предъявления непосредственно на объекте.
– Как с матушкой разобрались? Не сильно возражала? – спросил Сергей.
– Ой, они с Зинаидой мне такой перекрёстный допрос устроили! – девушка засмеялась. – С кем, куда, кто будет? Когда я сказала об Орловой, вердикт вынесли хором: не просто дура, а дура редкостная. Думаю, выглядывали из окна и записали номер машины.
Минут через двадцать автомобиль подъехал к дощатому забору метров в пять высотой. Из караульной будки появились боец в полушубке и валенках, с автоматом ППД и лейтенант Госбезопасности в шинели и хромовых сапогах, в фуражке вместо шапки, с расстёгнутой кобурой. Автоматчик (на полушубке знаков различия