тогда, огромного мужчину с огромными же руками, которыми он бесконечно, кажется, крутил баранку своего грузовика. И грузовик его Старрайзе тоже обожала. Он был похож на дядю – такой же большой, надёжный и пахнущий бензином. А ещё добрый. В чём заключалась доброта грузовика, сейчас, по прошествии стольких лет, Старрайзе не смогла бы сказать. Но тогда… тогда он представлялся ей живым и добрым.
Вынырнув из сладких воспоминаний, которые на несколько секунд унесли её в далёкое далёко, Старрайзе попыталась тронуться с места. Нужно было разогнаться перед воротами. Грузовик как-то странно фыркнул и резко понёсся по дорожке. Старрайзе вдавило в кресло. Уже совсем близко ворота. Что будет, когда грузовик упрётся в них? На минуту Старрайзе пронзила мысль, что этот её план побега очень смахивает на не слишком изощрённый способ самоубийства. Но поделать уже ничего было нельзя. Хотя… внезапно грузовик резко остановился. Старрайзе мотнуло вперёд, но ремни, которыми она всё же догадалась зафиксировать себя, не дали девушке уткнуться лицом в стекло, и спружинили её обратно на сидение. Грузовик тут был ни при чём. Мотор продолжал работать, колёса, скорее всего, тоже вращались, как безумные. Но недолго. Грузовик постепенно умолк и тогда неведомая сила, что держала его, отпустила. На удивление осторожно. Девушка выползла из кабины. Ноги не держали. Подняв глаза с дорожки, она увидела Альтиста.
– Спасибо, – и как только Старрайзе успела так быстро сориентироваться? – Если бы не ты.
– Ты хотела сбежать, – твёрдо сказал мальчик, разглядывая девушку.
– Нет, – сердце ухнуло, провалившись куда-то вниз, – я случайно. Хотела попробовать… ошиблась, – Старрайзе попробовала улыбнуться, но улыбка скорее всего вышла уж очень жалкой.
– Ты хотела сбежать. Ты обманула меня, – сказал Альтиста, – врать нехорошо. За это наказывают.
Перед ней был тот же маленький мальчик. Но сейчас Старрайзе по-настоящему испугалась. Альтиста словно стал выше, волосы растрепались, и теперь по ним пробегали искорки. Казалось, от тела мальчика исходит свечение. Блестящие змейки пробегали по коже рук, заканчиваясь в ладонях, в которых теперь разгорался небольшой искрящийся шарик. Старрайзе никогда не видела шаровую молнию, но подумала, что именно так это явление природы могло бы выглядеть. Ей стало страшно. Она знала, что должна что-то делать сейчас. Бежать, например. Но ноги приросли к земле, а взгляд всё не мог оторваться от набухающей шаровой молнии.
И тут… Старрайзе не поняла что произошло. Но внезапно лицо Альтисты исказилось, вздрогнуло в гримасе боли. И начало оплывать. А затем начала оплывать, таять, как снеговик, и вся его плоть, расползаясь туманом. Ошеломлённая, она всё ещё не могла отвести взгляд, когда её схватили за руку.
– Идём, идём же!
Этот голос вывел девушку из оцепенения. И она обернулась, чтобы увидеть лицо говорившего – молодой мужчина, чуть старше её. Со слишком крупными чертами. Он говорил ещё что-то и тянул