особенный ворон.
Могут же сниться особенные сны? Ведь в волшебные сны не верят только маглы, да?
Напишите в комментариях, что вы думаете о снах. Расскажите, какие сны вам снятся? И обязательно, обязательно напишите, что вы думаете о моём сонном вороне.
И конечно, не забывайте заглядывать в сторис в инстаграм. Там вся я!
Хорошего всем дня!
* * *
Выдыхаю, но камеру не выключаю.
Смотрю на себя – другую. Блогера, у которого двадцать пять тысяч подписчиков.
Какая я для них?
Как-то на занятиях в творческой студии Йоля сказала, что люди уже давно забыли, какие они на самом деле.
У каждого теперь маски. У каждого теперь роли. Все артисты. И даже ни режиссёров, ни сценаристов не надо. Все давным-давно написали себе сценарии, в которых у каждого своя особенная роль.
Ин-ди-ви-ду-аль-ная!
Вот интересно, сколько масок у меня? Три или четыре?
Йоля говорила, что маски меняются с возрастом.
У взрослых их гораздо больше. На работе у них одна маска, дома другая, среди друзей – третья. Попробуй, раскуси, какая ты в действительности!
Что любишь? Что не любишь?
Какой цвет тебе нравится или не нравится?
Вот что я люблю взаправду? Наверное, яблоки. Но не магазинные, а те, что росли в саду у бабушки.
Когда маме предложили новую работу, бабушка дом продала и переехала к нам.
Я знаю, она не хотела продавать. Мама уговорила. Говорила, что одной бабушке трудно по хозяйству управляться, что здоровье уже не то, что внучку, то есть меня, не с кем оставить.
Конечно, мама могла тогда отказаться от той работы. Запросто могла бы, но не отказалась.
А сейчас даже на карте не найти, куда она уехала. И звонит редко.
Если бы папа был. Если бы был, то всё-всё было бы по-другому. Я знаю, когда есть папа, всё иначе.
Но папы нет.
Сначала мама говорила, что папа погиб. Мне, наверное, лет пять или шесть было, но я уже тогда понимала, что это неправда. Вот так просто взял и погиб? Разве можно погибнуть, когда не война?
Мама говорила, в аварии. Разбился.
А я почему-то была уверена, жив.
Живёт себе и не знает, что у него есть я.
И, наверное, он тоже носит маску, чтобы другие не знали, что на самом деле происходит внутри него.
В бабушкином доме сейчас живут чужие люди. И сада нет. И яблок.
В тот же год новые хозяева всё спилили. Да и дома старого нет, на его месте совсем другой дом, чужой, не бабушкин.
Ничего нет.
От бабушкиной жизни ничего не осталось, только название деревни и улица.
И вообще ничего того, что в детстве было, теперь нет.
Выходит, и у бабушки, и у меня – маски.
Кто что любил? Когда любил?
Может, я и канал на YouTube тоже ради маски выдумала?
И Йолю тоже. Выдумала для себя такого человека, которого никогда не было. Вымышленного друга, с которым обсуждала Кафку и Эко. Пила