размышлял Тоннер о Лаевской, – полезные навыки не утрачены (Софья Лукинична как раз ловко разделывала ножом и вилкой куриную ножку), скорее всего органических поражений в мозгу нет. А неадекватное поведение вызвано неуравновешенностью. Надо съездить на консультацию к доктору Тишкову! Подобных пациентов он заставляет вспоминать, что послужило причиной невротической болезни. Одного, скажем, в детстве понесла лошадь, другой в юности чуть не утонул. События прошли вроде бы бесследно, но через много лет – вдруг срыв! Истерики, припадки… Выявив причину, Тишков начинает лечение. Для преодоления страха первому пациенту прописывает конные прогулки, второму – купания. И это дает хорошие результаты. Метуду Тишкова следует испробовать».
Когда подали крем-брюле, в столовую вошел Никанорыч и что-то тихо доложил Лаевской. Та, будто дитя, подпрыгнула на стуле:
– Веди прямо сюда! Господа! Не расходиться! Прибыл маэстро Леондуполос!
– Грек? – поинтересовался Тучин.
– Маэстро потустороннего мира, – буркнул Владимир Лаевский.
– Потустороннего? – переспросил Тоннер. – Я думал, времена Калиостро в прошлом.
– Увы, доктор! Легковерных людей хватает и в наш якобы просвещенный век!
– Верно, Володя! Мошенник этот Дуполос! – пробурчала Ирина Лукинична.
Софья Лукинична ринулась в атаку:
– Леондуполос – великий ученый! Говорят, у него дипломами вся гостиная увешана. А настоящие мошенники в моем доме живут, мой хлеб жуют!
Ирина Лукинична поднялась с места:
– Не смей! Марфушенька своим благочестием нас охраняет! А ты… Святого человека куском хлеба попрекаешь!
– Скажи спасибо, что я тебя всю жизнь кормлю!
– Что? Что ты сказала?
– А что слышала! Приживалка! Вот ты кто!
– Ирина Лукинична! – Андрей Артемьевич пытался удержать родственницу, но та выскочила из столовой. – Софья! Как не стыдно! Что на тебя нашло?
– Маэстро Леондуполос! – Никанорыч торжественно представил нечесаного господина загадочного возраста. Если постричь и побрить, то, возможно, и пятидесяти лет ему нет, а если, вдобавок, переодеть из бесформенного балахона в партикулярное платье, то, окажется, что и сорока не стукнуло. Танцевальными па Леондуполос подскочил к ринувшейся навстречу Лаевской.
– Мадам! – быстро поцеловав руку, сказал он по-французски. – Как я и говорил, сегодня лучший день для сеанса. Луна в соединении с Сатурном и Марсом в созвездии Козерога!
Леондуполос чмокнул и сделал воздушный поцелуй. Мол, пальчики оближете!
Софья Лукинична не удержалась и расцеловала маэстро за столь радостное известие, Владимир Лаевский покрутил ложечкой у виска, Кислицын прыснул от смеха.
Никанорыч кашлянул и обратился к Тучину:
– Александр Владимирович! Подобрал я вам слугу! Не желаете взглянуть?
– С удовольствием! Андрей Артемьевич, Софья Лукинична! Благодарю за ужин! – Александр поклонился и поспешил за Никанорычем.
– Племянник мой! – пояснила гостю по-французски Лаевская.
– Куда же он? – забеспокоился