отвечал дедушка, – что твой отец сделал все, чтобы спасти нас, но, наверное, соседи побоялись пойти с ним, а идти одному в такую погоду бесполезно.
– Неужели вы думаете, что соседи не попытались бы спасти нас и оставили бы здесь до весны, зная, что мы можем погибнуть?
– Конечно, наше положение очень печально, Луи, но все-таки им известно, что у нас есть убежище и провизия…
– Да, но они также знают, что этой провизии слишком мало на целую зиму и что вы стары и слабы, а я еще слишком молод, чтобы служить вам поддержкой. Нужно же пожалеть нас.
– Вероятно, они пытались подняться в горы, но увидали, что это невозможно, и остались.
– Однако разве не прокладывают зимой в горах большие дороги для проезда экипажей?
– Это делает правительство для удобства путешественников, и такие дороги стоят очень дорого.
– Как! Для удобства путешественников можно устраивать дороги, а для спасения несчастных погибающих нельзя? По-моему, это очень жестоко.
– Но ведь правительство не знает о том, что мы с тобой здесь и можем погибнуть.
– Отец должен был бы созвать всю деревню на помощь к нам.
Так разговаривали мы с дедушкой, но на мои последние слова он ответил молчанием.
Тогда я взял его за руку и сказал:
– Не скрывайте ничего от меня, дедушка. Разве я не вижу, что вы так же беспокоитесь, как и я, и сами не верите своим словам. Я покорюсь воле Божией так же, как вы, поэтому лучше нам вместе поговорить о нашем горе, чем скрывать его друг от друга.
– Признаюсь, дитя мое, я все время думаю, что с твоим отцом случилось какое-нибудь несчастие. Я сам не могу себе представить, чтобы там, в долине, никто о нас не подумал.
Я не мог больше сдерживать своих рыданий. Дедушка молчал, давая мне выплакаться. Огонь постепенно угасал на очаге. Мы сидели почти в темноте. Дедушка держал мою руку и время от времени пожимал ее.
– Я сказал тебе о моих опасениях, – заговорил он наконец, – но я не падаю духом. Мы не можем всего знать, всемогущество Божие выше нашего разума. Надейся на Бога и Ему вручи судьбу твоего отца и нашу.
28 ноября
Если лампа будет гореть двенадцать часов в день, то нашего запаса масла и жира хватит нам только на месяц, мы рассчитали это с возможной точностью. Придется часа три в день сидеть без огня. В это время мы будем топить очаг, хотя и это удовольствие мы должны позволять себе не слишком часто – надо беречь дрова. А я так люблю смотреть на яркий огонь на очаге и слушать веселый треск сухих поленьев. Пока лампа не горит, мы разговариваем, т. е. больше дедушка мне рассказывает, а я слушаю. Он знает очень много интересного. Вот уже несколько лет, как он не может работать и почти все время проводит в чтении.
Иногда мы занимаемся вычислениями в уме – это одно из наших любимых занятий. Дедушка задает маленькие задачки и решает их всегда первый. Бывает и так, что, не желая меня огорчать, он притворяется, что не умеет решить задачу, но я всегда вижу его хитрости. Впрочем, я с каждым разом соображаю быстрее и вернее.
29 ноября
Сегодня