так, чтобы лететь без рук, – добавил Майкл.
Летчики-асы всегда беспокоились о таких вещах, все это знали. Если SE5a будет лететь прямо, пилот сможет убрать руки с рычагов управления и стрелять из обоих пулеметов.
– Без рук, сэр, – понимающе кивнул Мак.
– Да, и еще, Мак, наладь орудия на пятьдесят ярдов…
– Что-нибудь еще, сэр?
– Пока все. – Майкл усмехнулся в ответ на усмешку Мака. – Но я еще подумаю.
– Не сомневаюсь, сэр. – Мак покорно качнул головой. – Все будет готово к рассвету.
– Получишь бутылочку рома, если успеешь, – пообещал Майкл.
– А теперь, мальчик мой… – подошедший Эндрю обнял Майкла за плечи. – Как насчет того, чтобы выпить?
– Я уже думал, ты никогда не предложишь, – ответил Майкл.
Столовая была заполнена взволнованными молодыми людьми, все громко и страстно обсуждали новые машины.
– Капрал! – сквозь общий шум позвал работника столовой лорд Киллигерран. – Вся выпивка этим вечером – за мой счет, пожалуйста.
Пилоты ответили ему восторженными криками и поспешили вернуться к бару, чтобы как следует воспользоваться предложением.
Часом позже, когда у всех уже лихорадочно блестели глаза, а смех достиг пика, что Эндрю счел вполне подходящим, он постучал по барной стойке, требуя внимания, и торжественно заявил:
– Как великий чемпион игры в боку-боку в Абердине и всей Шотландии, не говоря уже о Гебридских островах, считаю правильным предложить всем присутствующим сыграть в эту древнюю и достойную игру.
– Вот как, древняя и достойная! – Майкл насмешливо покосился на Эндрю. – Ладно, поколочу твою команду, сэр.
Они бросили монетку, Майкл проиграл, и его команде пришлось построить пирамиду из тел у дальней стены столовой, в то время как прислуга столовой поспешно убирала подальше все, что могло разлиться. Потом парни из команды Эндрю одновременно ринулись к пирамиде через всю столовую и всеми силами обрушились на пирамиду, стараясь развалить ее и добиться чистой победы. Но если в процессе нападения какая-то часть их тел касалась пола, это означало немедленную дисквалификацию всей команды.
Команда Майкла выдержала стремительность и вес нападения, и наконец все восемь игроков команды Эндрю, стараясь, чтобы даже пальцем ноги или руки не задеть пол, взгромоздились, как стая обезьян, на пирамиду Майкла.
С вершины кучи Эндрю задал главный вопрос, который должен был означать блестящую победу или бесчестное поражение:
– Боку-боку, сколько пальцев я поднял?
Майкл, придавленный взгромоздившимися на него телами, предположил:
– Три?
– Два!
Эндрю утвердился в победе, и пирамида с угрюмым ворчанием развалилась; в воцарившемся хаосе Майкл придвинулся к уху Эндрю:
– Как ты думаешь, могу я позаимствовать сегодня вечером мотоцикл?
Эндрю, еще не отдышавшийся, скосил глаза на Майкла:
– Снова хочешь подышать свежим воздухом, мой мальчик?
И поскольку Майкл