к подаркам своей невесте брошку, сработанную умелыми руками семейства. Это дало предкам Вэла право с гордостью относить к числу своих клиентов и особ королевской крови. Ученика паладина, разумеется, с раннего детства готовили к стезе ювелира. Поэтому для своего возраста он весьма неплохо разбирался и в камнях, и в металлах.
Увиденное его просто потрясло.
На столике лежали драгоценности. Небрежно так лежали, словно хозяйка, вернувшаяся со светского раута, не пожелала звать горничную, сама кое-как постягивала их с себя и побросала на столешницу. На том же столике соседствовали этими богатствами деревянные заколки и шпильки для волос, простенькие и грошовые, каких у самой нищей девчонки в достатке будет.
Вэл протянул руку и, едва дыша от восхищения, взял золотой гребень для волос, за которым со звоном потянулись длинные витые цепочки с бусинами. Работа была очень тонкой. Неизвестный – хотя Вэл подозревал, что как раз таки весьма известный, просто незнакомый ему – мастер постарался на славу: на лепестках цветов поблёскивали капельки росы (что это? Огранённые особым образом камни или какая-то магия?), в одной из чашечек белоснежных лилий сидела бабочка, от стеблей и листьев, казалось, исходил запах свежей зелени…
– Что это? – Арвин, конечно, наблюдал за чернокнижницей. Но и на ученика косился краем глаза.
– Я… Я не знаю. – У Вэла перехватило горло. – Я даже представить не могу, сколько это может стоить. Посмотрите, какие камни… Они достойны королевы. А работа… Судя по всему, старинная – в наши дни секрет изготовления таких вот росинок утерян.
– М-да… – Паладину явно не хотелось задумываться о каких-то там бабочках и росинках на бабьих цацках. Чернокнижница, по-прежнему торчавшая задом кверху из-под кровати, занимала его куда больше. – Что-то слишком долго она там возится, не находишь?
– Вы не понимаете! – Вэл не на шутку разволновался. Что-то во всей этой ситуации определённо было неправильным, и оно не нравилось парню. – Это дорогая вещь! Безумно дорогая!
– И что? – Арвин всё ещё не видел трагедии.
– Откуда у чернокнижницы, живущей в лесной чащобе в крохотной избёнке, такой гребень? Старинный, очень дорогой… Даже если отбросить художественную и историческую ценность, камни и металл потянут на очень круглую сумму!
– Мало ли… Может, спёрла у кого. Может, в могильном кургане или усыпальнице нашла, когда прах умерших тревожила.
– Столько?!
Вэл красноречивым жестом указал на столик. Судя по количеству лежащих на нём драгоценностей, чернокнижница несколько лет ответственно и прилежно трудилась на ниве разграбления могил и за это время успела осчастливить своим вниманием, по меньшей мере, десяток королевских склепов. Причём в склепах этих покоились одни лишь женщины – как показал более внимательный взгляд, Дженлейн владела баснословно дорогими заколками, зажимами, гребнями, шпильками и расчёсками – в общем, преимущественно вещами по уходу за волосами и для их украшения.