растянув рот в амикашонской улыбке, предложил Лёхе стул, а сам сел в своё начальственное кресло за столом.
– Уважаемый Алексей… – Родион Никифорович пощёлкал пальцами, пытаясь этими щелчками стимулировать свою память и выудить из её недр Лёхино отчество.
– Николаевич, – подсказал Половинкин, тоже улыбаясь.
– Николаич, – намеренно упростил Лёхино отчество начальник, – Я безумно рад, что Вы работаете в нашем коллективе! Такой незаурядный человек! Вы подняли логистику нашей компании на непостижимую, сверкающую, не побоюсь этого слова, грандиозную высоту!
Половинкин неловко покряхтел и начал краснеть.
– Наши фуры бороздят поверхность земного шарика, как космические корабли летят в безвоздушном пространстве – быстро и беспрепятственно!
Лёхина краснота становилась болезненной.
– Так, очевидно, в твоём представлении, я должен был говорить с тобой, Половинкин?! – остановил поток дифирамбов начальник.
Лёха насторожился.
– Быстро и беспрепятственно! – повторил Родион Никифорович, и вдруг лицо его резко изменилось – улыбка сползла с него, как сгущённое молоко с куска хлеба, и он начал краснеть, точно также как и Половинкин, – Так должны были бы передвигаться наши грузовики, если бы в наших рядах не появился вредитель! И этот вредитель – ты, Половинкин!
Лёхино лицо сначала стало пятнистым, а потом – однотонного серого цвета.
– Дети в песочнице справляются с машинками куда лучше тебя! – переходил на фальцет начальник, – Контрагенты жалуются, что грузы задерживаются!
Половинкин не верил своим ушам, кровь стучала у него в висках, он собрался с духом, наклонился поближе к начальнику и доверительно сообщил ему.
– С этого дня, Родион Никифорович, я – сверхчеловек, – Лёха оглянулся на дверь, боясь, что кто-то войдёт и подслушает их, – Я могу галактиками управлять, не то, что грузопотоками…
Родион Никифорович пристально посмотрел на Лёху, наклонился к нему и также интимно сообщил.
– С этого дня, Половинкин, ты – унылое говно, потому что ты уволен…
Лёха долгим взглядом попытался отыскать хоть тень иронии на лице начальника, но не нашёл. Полное осознание услышанной фразы докатилось до его мозга с большим опозданием, как эхо в горах. Половинкин почувствовал, что вновь разрастается.
– Ладно, даю тебе последний шанс, Половинкин, – произнёс начальник, глядя на подчинённого, как ядовитая кобра на свою жертву, – Иди и работай! Хорошо работай!
Выйдя из кабинета начальника, Лёха попытался отдышаться, снова успокаиваясь и уменьшаясь, подобно Халку. Уменьшившись до нормальных размеров, он пошёл в свой кабинет и до конца рабочего дня не выходил из него, прокладывая маршруты грузовиков (он мысленно сравнивал эти маршруты с нитью Ариадны), и совершая телефонные звонки. Лёху не покидало чувство, что в этот раз работа сделана превосходно. Логистика теперь была