на совершение марша на фронт. Командуют: «По машинам!». Колонны вытянулись солидные, впереди на эмке командир и комиссар части. Исходный пункт – г. Слуцк, конечный – в Финляндии.
Дорога очень скользкая. В Пушкино почти все танки стащило в канаву. До Ленинграда всё же доехали быстро. Почувствовав запах города, мы открыли люки. Проезжаем литейный мост – знакомые места. До моего студгородка рукой подать. Но скоро поехали. За Ленинградом танк сбил одну легковую встречную машину. Но вот и граница. Я высунулся из люка. Я думал: «Уж раз другая страна, то там должно быть всё иначе», но нет. Протекает речка Сестра, такой же лес. Проехав около двух километров, мы увидели сгоревший дом, только одна труба цела. Встречные два командира рассказывали, что жили в этом доме финские офицеры. На протяжении всего пути были расположены наши части. Люди сидят около костров и кипятят чай. Точно так же, как я читал об этом в книгах. Танки расположились в лесу. Нас предупредили, что местность заминирована, ходить можно только группами.
Всю ночь поочерёдно охраняли танки. Я, 18—летний парень, с пулемётом, который почти не знал и не видел, стоял на охране людей и техники. Чувствовал себя неуютно. А потом подсел к костру, где солдаты охотно рассказывали о ходе войны и готовили оружие к бою.
Приходит приказ: передать танк другому экипажу, прибывшему с передовой. Их танк разбит. Через два дня нас разбили по экипажам. 8 декабря. 5 часов ночи. Мы закончили подготовку оружия. Уже не работаем, а только еле шевелим руками. Ведь третью ночь не спим. Вот что значит боевая обстановка. В танки наши сели другие экипажи. А мы должны довольствоваться улицей. Вырыли углубление в снегу, развели костёр под брезентом. Пришёл командир и направил всех спать, а мне сказал: «А Вам придётся подменить часового». От такой «радости» у меня что—то ёкнуло. Что делать – надо выполнять. После дневальства вошёл в наше жилище: «Ну, теперь—то я посплю!». Через час слышу: «Подъём!» И так за трое суток спал около часу. Какой я стал грязный – три дня не умывался. Но питание хорошее: хлеб белый, масло. Вечером меня опять назначили в караул на охрану танков до утра.
9 декабря в 7 часов утра дежурный сменил меня с поста, предлагает садиться в свою машину. Едем по направлению к фронту на грузовой машине. Через один километр наша машина останавливается. Все машины уехали, а мы остались одни в лесу. Мы с винтовками – на охране машины. И вдруг в 150 метрах увидели фигуры: финны. Очевидно, они брали уже нас на мушку, но в это время сзади подходили наши машины, и они не стали себя выдавать. А почему же мы не стреляли? Или не взяли в плен? Вот это не могу понять. Наверное, струсили. Перестрелки не было. Машины завелись, и мы поехали. Дорога загружена войсками, встречали сгоревшие дома, могилы, убитых, неразорвавшиеся снаряды. Наконец, въезжаем в Терноки, небольшой, красивый и на удачном месте расположенный город. Весь центр сожжён. Но цел только магазин из толстого стекла с зеркалами.