момент я хотела безразлично пожать плечами, мне, на самом деле, было всё равно, что за платье мы выберем для вечера вручения премии, но затем передумала, и кивнула. Не хотелось расстраивать Зою ещё больше. Мы заговорили с ней о платье, о том, какие украшения стоит подобрать, а потом бабушка вдруг замолчала, присмотрелась ко мне и сказала:
– Ты знаешь, что очень похожа на меня в молодости?
Я вскинула на неё удивлённый взгляд. Я, на самом деле, была удивлена этими словами. Бабушка никогда мне подобного не говорила. Да и, если честно, особой схожести между нами я никогда не замечала.
Зоя встретила мой взгляд благосклонной улыбкой.
– Да, да, дорогая. Не на мать свою ты похожа, хотя, как и она, шатенка. Ты похожа на меня. Я это сразу поняла, только когда увидела тебя впервые. Наверное, мне нужно было сказать тебе об этом раньше. Но я как-то не привыкла говорить о том, что было до моей первой подтяжки еще в конце семидесятых годов. – Зоя засмеялась. – Не для того я её делала.
– Ты никогда мне об этом не говорила, – осторожно заметила я.
– Говорю сейчас. Нос, высокий лоб, разрез глаз. Наверное, поэтому я всегда учу тебя, как нужно одеваться. И как себя вести. – Зоя вдруг ткнула в меня тонким, аристократическим пальцем. – И что пора выходить замуж. В твоём возрасте у меня был второй брак, и Родиону уже четыре года исполнилось. А ты всё тянешь, Настя.
Я не удержалась и хмыкнула.
– Что ж, теперь я точно задумаюсь над твоими словами, бабушка.
Весьма неожиданное для меня признание. Зато теперь нашлось объяснение тому, что Зоя частенько задерживала на мне свой пытливый взгляд. Я всегда считала, что она, в глубине души, недовольна тем, что я совсем не похожа на её светлоокого сына, а, оказывается, она узнавала во мне свои черты. Наверное, вспоминала себя в молодые годы. Что ж, это было приятно. Чертовски приятно об этом узнать. Что я не совсем чужая в этой семье, как серый воробей в элитной голубятне.
До конца ужина, я невольно, украдкой, присматривалась к бабушке. Пыталась уловить те самые схожие черты в нашей с ней внешности. Но на лице почти восьмидесятилетней женщины, которое пережило не одну пластическую операцию, увидеть тот самый нос и разрез глаз являлось делом весьма проблематичным. Да и мои губы были пухлее, чем у бабушки, подбородок не такой острый… Но она видела во мне себя молодую, и это заявление пролилось бальзамом на мою душу. Настроение поднялось, мне захотелось улыбнуться и гордо расправить плечи. Что я и сделала.
После ужина Зоя, как и ожидалось, отправилась к себе. Простилась со мной, похлопала меня по плечу худой ладошкой, целовать на ночь не стала, наверное, решила, что и без этого слишком много приятного мне этим вечером наговорила. Мы пожелали друг другу «спокойной ночи», и Зоя оставила меня, направившись в свою комнату в сопровождении Олеси. Не знаю, для чего ей в спальне нужна была подмога, но Олеся начальницу