что видит именно себя, улыбнулся, обнажая белоснежные ровные зубы, следя за которыми с особой тщательностью, пользовался электрической щёткой, зубными нитями и дорогими отбеливающими пастами чаще всего фирмы R.O.C.S. Ему нравилось собственное отражение, так как он эгоистически любил себя, да и как его можно было не любить: высокий, метр восемьдесят семь, светло–русый, пронзительный ястребиный взгляд глаз цвета глубокого облачного неба в грозу перед сильным дождём, идеальная фигура атлетического телосложения. Качался дважды в неделю в элитном спортзале под руководством опытного инструктора. Макс любил качественную одежду и дорогую туалетную воду, от аромата которой все женщины, подходящие к нему, сразу начинали мило улыбаться и ластиться, как прирученные собаки. Ему льстило такое повышенное женское внимание к собственной персоне, а Лику – бесило. Она сильно ревновала, зная, что уступает ему во внешности, так как была, как ей самой казалось, посредственной девушкой и очень боялась его потерять, поэтому соглашалась на все сексуальные отклонения любимого, а их у него предостаточно. Например, Макс любил заниматься любовью перед зеркалом, и просил отражать мимикой лица то, как она его хочет, облизывать губы, открывать рот, закатывать глаза и ласкать саму себя, когда он пристраивался сзади, захватывая её фигуру в тиски крепкой хваткой. Или, что было гораздо хуже в понимании Лики, его желание мастурбировать, чтобы она смотрела, как он это делает и наслаждалась, выражая яркие эмоции, прикасалась к нему и целовала, проявляя нежность, поощряя к бурному семяизвержению ласками и различными словечками, подстёгивающими его больное возбуждение, типа «Да, о, да, ты мой жеребец! Ты – огонь! Мой лев!» И другие в том же смысле, кстати, и по зодиаку он лев, что явно отражалось в его поведении и желании всегда быть в центре внимания, а Лика – упрямый, но постоянный телец.
Макс пригладил мокрыми руками волосы, снял полотенце, посмотрел на окрепший член и, взявшись правой рукой, начал любимое занятие, громко выдыхая: «Лика, Лика, Лика…»
Она услышала и, проглотив обиду, снова вошла в ванную, оглядывая широкие плечи, крепкую спину, упругие ягодицы и сильные ноги. Он повернул голову, на лице тут же отразились все эмоции острого желания.
– Лика, пожалуйста…
Она ухмыльнулась, зная, как важна сейчас её реакция.
– Ты бросишь играть? – спросила с иронией в голосе.
– Нет.
– А пить?
– Нет.
– Ну и кончай тогда сам! Без моего присутствия! – и опять вышла, ещё сильнее хлопнув дверью. У Макса тут же пропало желание продолжать, и он, разочаровано постояв с минуту, глядя на внезапно обмякшего друга, вздохнув, удручённо произнёс вслух: «Сегодня, малыш, тобой не хотят восхищаться», и выскочил за ней. Подскочив, схватив из–за спины, резко развернул к себе.
– Раз так, то скоро ты будешь просить о пощаде, а я брошу тебя в безумии желания и уеду по делам.
– Не смей! – она упёрлась руками в его стальную грудь, но не тут бело. Макс быстрым движением снял с неё юбку вместе с трусами и, не дав,