(вдруг там есть система ночного видения?), юноша перебросил связку сосисок через забор. Вскоре с той стороны послышалось рычание и грызня псов. Вадим, удовлетворённый, вернулся в своё убежище в кустах.
Подождав час, юноша вновь подошёл к забору и прислушался. С той стороны донеслось тихое жалобное поскуливание псов. Настала пора действовать. Вадим направился вдоль забора к замеченной им ещё днём высокой разлапистой ели и вскарабкался на неё. Потом он осторожно прополз по толстой ветви до бортика забора. Вадим снял с пояса моток верёвки и привязал один её конец к ветке, а другой перекинул через забор во двор особняка. Держась за верёвку и перебирая ногами по поверхности забора, Вадим стал спускаться вниз во двор.
Несмотря на свежий ночной воздух лоб юноши и ладони, которыми он травил верёвку, покрылись противным липким потом. Сердце бешено гнало наполненную адреналином кровь по венам, и Вадиму казалось, что стук сердца раздаётся в тишине двора набатом. Он подумал, что чем бы ни закончилось это опасное приключение, он его будет помнить до конца своих дней. Ещё и внукам расскажет. Если только сможет пережить эту ночь.
Наконец, почувствовав под ногами каменные плиты двора, юноша отпустил верёвку и настороженно замер, прислушиваясь к окружающим звукам.
Пока всё было тихо, во дворе и окнах дома ни огонька. К счастью Вадима, писатель не установил прожекторы с датчиками движения, видимо, был полностью уверен в своей сторожевой своре.
Юноша быстро добежал до особняка и стал красться под окнами, прижимаясь к стенам, на случай, если писатель всё же выглянет. Вадим направлялся к подвальному окну в цоколе – его он приметил ещё днём, когда шёл через двор за хозяином дома.
Приходилось нашаривать окно в темноте наощупь – фонарик Вадим хоть и взял с собой, но пока опасался им пользоваться. Наконец его рука наткнулась на холодное стекло, и юноша, на секунду полоснув лучом фонарика по окну, убедился в отсутствии на нём датчика. Такой мог среагировать на удар по стеклу и включить сигнализацию. Вадим, размахнувшись, ударил противоположным от линзы концом фонарика по окну. Оно покрылось трещинами, и юноша довершил начатое ударом ноги. Двор огласился громким звоном осколков, влетевших внутрь подвала. Вадим поморщился и замер, прислушиваясь. Дом по-прежнему хранил молчание.
Вадим снял куртку и накинул её на раму, чтобы не порезаться об острия стёкол, торчащие из неё. Потом он осторожно спустился внутрь подвала ногами вперёд. Очень кстати под окном оказался стеллаж, на который юноша и встал ногами, а потом уже спрыгнул на пол. Здесь он уже без опасений включил фонарик и огляделся.
Вадим оказался в небольшом помещении, заполненном разномастной мебелью, старыми стульями, шкафами, банками с краской. Высота потолка была необычной для подвала – метра два, не меньше. Юноша обогнул большой бильярдный стол, занимающий середину комнаты и накрытый полиэтиленом от пыли. Луч фонарика выхватил из темноты дверь в стене, и Вадим направился к ней. Нужно