в болото, и скотина одичала, словно волки.
– А мать здорова?
– Да, и уж не знает, что и придумать, бедняжка, чтобы подготовить дом и для вас, и для вашей черной служанки, и для попугая, и для всех остальных.
– А мои братья дома?
– Этих пареньков ваша мать отослала в английскую школу, чтобы их научили говорить с акцентом, как джентльменов, но там они набросились на учителя и его поколотили. Вот их и выгнали, и теперь они сидят дома, пока сами не решат, что с ними делать. И, конечно, мастер Тим дома. Он просто молодец!
Аделина и Пэтси болтали, к радости и удивлению Филиппа. На фоне юности он видел ее в новом свете. После дождя и наводнения дорога утопала в такой грязи, что колеса проваливались почти до осей, но, по всей видимости, Пэтси это нисколько не волновало. Он щелкал кнутом по холеным бокам лошадей и погонял их потоком колоритной брани. Несколько раз в дверях низких соломенных домиков по обеим сторонам дороги появлялись женщины и, завидев Аделину, показывали ей своих детей, а птицы рылись вокруг них и что-то клевали в хижинах и снаружи. Повсюду царила атмосфера беззаботного благополучия, а дети были упитанными, хотя и далекими от чистоты. Аделина, казалось, рада была видеть и матерей, и детей. Она окликала их и обещала навестить позднее.
Поля вокруг были голубовато-зеленоватыми, как море, и трава слегка колыхалась на ветру. Стада стояли по колено в траве. Аделина смотрела вдаль. Над деревьями парка, где паслись олени, показалась крыша ее дома.
– А вот и мой дом, Филипп! – закричала она. – Господи, подумать только, я не видела его почти пять лет. И ничего прекраснее с тех пор не встречала. Взгляни на него! Разве он не великолепен, Филипп?
– Он рассыпается на части, – сказал через плечо Пэтси. – И на его восстановление потратят дай бог если пять фунтов.
Это действительно был прекрасный старый дом, хоть не такой красивый, как казалось Филиппу по рассказам Аделины. Хотя он и не был знатоком архитектуры, тем не менее он видел, что в разное время к оригиналу были добавлены еще несколько стилей. Теперь все это слилось во вполне приятное целое. Но дом не был благородной громадой, которую описывала Аделина, и с первого взгляда отмечались признаки ветхости. Даже роскошное покрывало плюща не скрывало осыпавшейся каменной кладки.
Аделина восторженно вытянула шею, чтобы разглядеть каждую мелочь.
– Ах, Филипп! – вскричала она. – Чудесный дом?
– Да, так и есть.
– Маленький домик твоей сестры ничто по сравнению с ним.
– Дом Августы был построен во времена королевы Анны.
– Кому есть дело до королевы Анны! – рассмеялась Аделина. – Королева Анна умерла, как и этот душный кафедральный город. О, моя родина! Моя Ирландия! Мой старый родной дом! – По ее щекам градом полились слезы.
– Если ты не будешь держать себя в руках, я дам тебе пощечину. Неудивительно, что ты такая худая, – сказал Филипп.
– Ах, почему я вышла замуж за флегматичного англичанина!
Они остановились