виновны в происходящем! Ах, вы не можете! А я могу! – прокричал я и нажал на курок.
Грохот выстрела оглушил меня. Тело некроманта упало на гранитные плитки возле склепа. Нежить кругом завыла в унисон. Не теряя времени, я прыгнул в заветный круг. Безумная ночь. Кошмарный сон. Что я натворил? Усевшись на корточки, возле трупа Ханта я заткнул уши руками, чтобы не слышать вопли нежити и крики Эмили, ждал утра. Когда кошмар рассеется?
С первыми лучами солнца вся мертвечина исчезла. О ночном адском представлении напоминало только возлежавшие на могильной плите бесчувственное и нагое тело Эмили, да два трупа, растерзанный старик и убитый мной некромант. Что я натворил? Фактически я стал убийцей. Полиция не поверит мне. В лучшем случае меня примут за сумасшедшего, в худшем, меня ждёт гильотина. Выбора не было. Перспектива провести остаток жизни за стенами психиатрической больнице меня тоже не устраивала. Единственное решение, чтобы о случившемся не узнала ни одна живая душа.
Я отнёс женщину домой. Нашёл лопату и отправился на кладбище, чтобы предать мёртвые тела земле. Погребение я закончил только к полудню. Вернувшись в дом смотрителя, я обнаружил, что Эмили очнулась. Она занималась обычными домашними делами, ничего не напоминало о вчерашней дьявольской оргии.
– Сударь, вы решили ещё у нас погостить? Я думала, что вы отправились с моим мужем в Мёрхай. Кстати, вы не знаете где он? – мило улыбаясь, спросила она.
Я был очень удивлен её поведением. Хотя это и к лучшему, если она ничего не помнит.
– Мне очень жаль. С вашим мужем произошёл несчастный случай, он мёртв, – скорбным голосом произнёс я.
Новоиспечённая вдова изменилась в лице.
– Вы врёте. И не надо это отрицать, – произнесла она, тоном, не терпящим возражений.
Под взглядом Эмили, тысяча мыслей заметалось в голове. Я был в замешательстве и растерянности. Упав на колени, я произнёс:
– Прости меня, мой ангел. Забудь и брось всё. Пойдём со мной. Будь моей. Я обеспечу тебе и твоему ребёнку достойную жизнь.
Я рассказал ей про ужас прошедшей ночи. Самое странное на её лице не отразилось никаких чувств.
– Я согласна. Но готов ты принять всё, как есть, – сказала она.
Я утвердительно кивнул. Женщина удалилась в соседнюю комнату. Через минуту она вышла, неся на руках дитя.
– Давайте ребёнка мне, а сами собирайте вещи, – произнёс я, протягивая руки.
Странное чувство посетило меня, когда я взял на руки ребёнка. Холод. Я заглянул в лицо младенца и оцепенел от ужаса. На меня смотрела сама смерть. Чёрные впадины глаз, на месте носа провал, кожа покрыта трупными пятнами, а под ней пульсируют кровеносные сосуды, напоминающие клубок червей. Дитя улыбнулось своим непропорциональным ртом. Тонкие красно алые губы растянулись на всё лицо, от уха до уха, обнажились маленькие и острые, как иголки, зубки.
– Урл, урл, урл, – раздался булькающий звук, по губам младенца потекла жёлто-коричневая кашица.
В