Will. Чему может научить нас простой парень, ставший самым высокооплачиваемым актером Голливуда
легенда.
Однажды я увидел, как маленькая девочка взошла на крыльцо его дома – он стоял в открытых дверях, приглашая ее внутрь. Сердце заколотилось у меня в груди. Я хотел окликнуть ее, но не смог пошевелиться – она была слишком далеко, а я его увидел. Я был в ужасе.
Я прибежал домой, взлетел по лестнице к себе в комнату и захлопнул дверь. Никому нельзя было входить в тот дом. Это был дом Плохого человека. Он меня заметил? Теперь он за мной придет?
Чтобы спрятаться как можно дальше, я забился в шкаф, трясясь от страха. Я чувствовал, что Маджикер со мной.
Надо рассказать взрослым, Уилл.
– Но я не могу. Вдруг тот человек узнает, что это я наябедничал? Вдруг он захочет отомстить?
Уилл, сейчас же иди, расскажи родителям.
– Не могу… Не могу, не могу.
Уилл. А ну иди. Сейчас же.
Но я смог только сжаться в комок на полу шкафа и заплакать.
УИЛЛ! ВСТАВАЙ! Ты должен пойти и рассказать родителям!
Маджикер на меня разозлился. А он ведь никогда не злился.
Ты должен кому-то рассказать. Ты должен встать, СЕЙЧАС ЖЕ!
Я зажмурился и закрыл глаза руками.
– Не могу.
Я не мог противостоять отцу. Я не мог противостоять соседским хулиганам. Я не мог даже рассказать кому-то о том, что кого-то другого, возможно, сейчас обижают. Да что со мной такое? Почему мне всегда так страшно? Почему я такой трус?
Я лежал и дрожал. От стыда. От слабости. Шли минуты. Я убрал руки от лица и открыл глаза.
Маджикер исчез.
Иногда фантазии рассеиваются, а ты понимаешь, что ты – все еще ты. Воображаемый друг или мяч в корзине не избавят тебя от страха. Они помогают забыться на миг, но реальность остается нерушимой. К счастью, кто-то еще увидел, что девочка зашла в дом, и вмешался. А если бы этого не произошло?
С тех пор я больше никогда не видел Маджикера.
Глава 3
Выступление
Каждое воскресенье по утрам в Воскресенской баптистской церкви монотонный голос преподобного Клаудиуса Амакера эхом раздавался под скрипучим деревянным потолком, осыпая нас добрым словом Божьим.
Моя бабушка Джиджи всегда наряжалась в церковь. Прилично выйти в люди на воскресную службу для нее было очень важной возможностью показать свою преданность Господу. Она надевала свое лучшее церковное платье с цветочным узором, идеально подобранный жемчуг и шляпку с огромной атласной брошью в виде бутона. Во время проповеди она обмахивалась веером, прикрывала глаза и одобрительно потряхивала головой, иногда приговаривала: «Аминь, пастор!», или просто согласно хмыкала. Временами она поглядывала на меня, убеждаясь, что я не отвлекся.
Но мне было всего девять. Люди хлопали в ладоши, ерзали на месте, плакали и молились, а я все это время лишь думал, когда же эта служба наконец закончится.
Однако все менялось каждое третье воскресенье месяца, когда за кафедру вставал приезжающий пастор – преподобный Рональд Уэст.
Преподобный