и в гробу себе станет галстук поправлять… – подмигнула мне бабушка и отправилась на поиски жилетки.
Вскоре она появилась в новой юбке и колготках и принялась искать туфли, которые налезли бы на ее ноги с распухшими косточками.
Осторожно, держась за гладкие перила, мы спустились вниз по ступенькам. Я обошел машину, чтобы помочь бабушке усесться на заднее сидение, а дедушка тем временем устроился впереди.
Оказалось, что увидеть другой район Погоржелице для них уже событие.
– Сколько тут всего понастроили! – удивлялся дедушка, неотрывно глядя на новые цеха и склады, – он словно очутился в городе, где не был уже лет пять.
– А туда я ездила на велосипеде во Власатице, – сказала бабушка, указывая на дорогу, тянущуюся вдоль фазаньей фермы.
Дед преподавал в средней школе, а бабушка учила первоклашек читать и писать. В последние годы перед пенсией она разъезжала на велосипеде по окрестным деревням, где замещала молодых учительниц, которые, едва взяв указку в руки, тут же отправлялись в декрет, и вместо них учила детей прописи: на восьмом месяце выводить букву В, а на девятом – Д.
Мы проехали по длинной насыпи между Мушовским и Вестоницким водохранилищами, а потом свернули с трассы и стали подниматься в гору вдоль виноградников. Сентябрь только начинался, гроздья дозревали, среди кустов трещали отпугиватели птиц, и возникало ощущение, будто мы оказались на поле боя. Я сбавил скорость, чтобы бабушка с дедом могли полюбоваться окрестностями.
– Известняковые отложения вторичного периода лежат здесь на более поздних третичных горных породах, – сообщил дед.
– Яник, тут так красиво! – воскликнула бабушка, которой не было никакого дела до вторичного известняка.
Дедушка верил в постоянство литосферных плит, взглядов и принципов, бабушка же ценила хрупкость: цветы в саду и деревенские первоклашки убедили ее в том, что прекрасное, как правило, недолговечно.
Мимо нас промчалось несколько мотоциклистов, уверенно восседавших на мощных драндулетах. На следующей развилке мы свернули налево, и вскоре перед нами открылся вид на восточные склоны Павловских гор и холмистую долину. Мы ехали настолько медленно, что нас обгоняли даже велосипедисты. Я включил аварийку, чтобы было понятно, что мы на экскурсии.
– Можешь где-нибудь здесь остановиться? – попросил дед.
Я съехал на дорожку из белого гравия, ведущую к виноградникам.
– Выйдем ненадолго?
– Пока просто стекла опусти, – ответил дедушка и сделал глубокий вдох, словно желая для начала привыкнуть к местному климату. – Наверное, та самая “палава”[28], – произнес он, не отрывая взгляда от гроздьев винограда. – Пойдем, Итушка, посмотрим поближе.
Я обошел машину, чтобы открыть им дверцы и помочь выйти. Бабушка с дедом с трудом выпрямились, и дед предложил бабушке руку, хотя поддерживать нужно было скорее его. Опираясь друг на друга, они заковыляли в сторону виноградника.
Дедушку, однако, больше всего интересовал ландшафт. Виноградники