затащил ее в постель, но…
– Ах, теперь постель? – возмущенно выпалила мисс Гамильтон. – А помнится, сэр, я слышала, что постели не было вовсе, что вы наскоро получили удовольствие за занавесками во время развеселой встречи Нового года!
Меррик и Куин открыли рты.
– Мисс Гамильтон! – начал Аласдэр. – Я попросил бы вас!
Она крепче ухватила девочку.
– Нет уж, я наслушалась достаточно вздора от всех троих!
Из нежно-кремового ее лицо стало ярко-розовым, она дрожала от негодования.
– У вас свинские манеры. Сорча не «это», как вы изволили выразиться. Она ваша дочь, и у нее есть имя. И я буду вам благодарна, если вы будете использовать его – все вы. – Тут она повернулась к Меррику: – А вы, мистер Маклахлан! Мне все равно, что вы думаете! Будьте уверены – Сорча не ваш ребенок! Даже мою мать, какой бы восторженной дурочкой она ни была, не мог бы соблазнить такой скудоумный мерзавец, у которого ни на грош обаяния.
С этими словами мисс Гамильтон развернулась и пошла из комнаты со всей грацией, на которую оказалась способна, если учесть, что на руках она держала ребенка. Однако леди Сорча не хотела уходить. Она изо всех сил вырывалась, сжимала и разжимала кулачок, тянула его к Меррику.
– Нет, Мей, нуууу! – визжала она, извиваясь. – Дай цеп! Дай!
Как только они скрылись из виду, Куин рухнул в свое кресло и зашелся в приступе смеха.
– Я рад, что тебе так весело, – повернулся к нему Аласдэр.
– Ох, да она такая молоденькая! – Куин никак не мог остановиться. – Такая наивная! Просто воробышек, а не девушка! Ну, Аласдэр, теперь ты попался.
– Что ты имеешь в виду, черт возьми?
– Мало того, что тебе наговорила цыганка, у тебя в доме появилась красотка – тоже очень хорошенькая, особенно когда краснеет. Старина, я начинаю думать, что ты не только потерял аппетит, но и ослеп.
Эсме почти бежала через дом, не замечая прекрасных ковров и изящества лестниц, крепко прижимая к себе Сорчу. Боже милосердный! Почему она не придержала язык? По крайней мере ее сундук не распакован. Не придется тратить время и силы, прежде чем они снова окажутся на улице.
Вот и детская. Она ринулась в дверь и оказалась лицом к лицу с одним из лакеев. Старая кожаная мебель исчезла, служанки снимали с полок и уносили последние ящики.
– Простите, мадам, – чопорно произнесла одна из них. – Уэллингз сказал, что сэр Аласдэр хочет очистить комнату.
«Очистить» – подходящее слово, подумала Эсме, оглядывая комнату. В ней не осталось ничего, кроме раскладного стола и двух деревянных кресел. Исчез даже застоявшийся запах табака.
– Спасибо, – сказала она лакею. – Но найдется ли более подходящая мебель?
– Что именно? – раздался низкий, рокочущий голос сзади.
Эсме обернулась и увидела входящего в комнату сэра Аласдэра Маклахлана.
– Я… я… Прошу прощения.
– Что вам понадобится, мисс Гамильтон? – Его тон смягчился. – Я пошлю Уэллингза все уладить.
Напуганная Эсме не знала, что и думать.
– Ну, стол для