и без того находящуюся на пределе Велму, я развернулась и спустилась вниз. Обратно в спасительную темноту убежища. Но и отсюда мне было прекрасно слышно все, что происходило за стенами подвала.
Крики, вопли раненых и оглушительный грохот. Вся эта какафония продолжалась вплоть до самого рассвета, не давая и глаз сомкнуть. И лишь, когда взошло солнце, все стихло словно по мановению волшебной палочки. Жуткая завеса рассеялась и установилась мертвая тишина.
Не решаясь высунуть носа, я до самого полудня просидела в промозглом подвальном закутке, скрючившись у крошечного окна. Готовая при любом подозрительном шорохе обратиться в бегство, скатившись по полусгнившим ступеням, ещё ниже, во тьму катакомб.
Наконец, собрав остатки храбрости, но не желая рисковать больше чем следует, я поспешно упрятала непослушные пряди под платок и нерешительно шагнула в сторону выхода.
Покружив некоторое время у ближайших развалин, ступила на территорию площади Упадка. Но тут же об этом пожалела.
Картина, что развернулась перед моими глазами, заставила остолбенеть. Чувствуя, как струйки холодного пота, устремляются по спине вниз, в ужасе огляделась.
Вся площадь, на сколько хватало глаз, было усеяна искаверканными, изломанными, сожжеными телами. Синяя форма Колонистов вперемешку с простыми холщовыми рубахами сынов Седрика.
Слой пепла густо покрывал и сами тела, плавающие в лужах загустевший крови, и все вокруг них. Глаза мертвецов недвижимые, широко распахнутые, слепо обращённые к небу, невероятно пугали.
Прежде крепкие и уверенные в собственных силах, теперь они не представляли никакой опасности. Кроме разве что трупного яда, чьи миазмы скоро напитают воздух города.
Хрипло выдохнув при виде жуткого зрелища, я опасливо ступила вперед, намереваясь обойти площадь. Сосредоточившись на том, куда ступаю, чтобы ненароком не вляпаться в лужу крови или не наступить на раздробленные конечности, я время от времени поднимала взгляд и настороженно осматривалась. Но кроме меня, здесь были лишь мертвые.
Натыкаясь взглядом на лица солдат искаженные предсмертными муками, я видела и очень молодых, едва вышедших из детского возраста. И уже достаточно старых для того чтобы воевать. Пытаясь подавить ростки сожаления и не так громко клацать зубами, пробормотала – Жалость ни к чему, Фрэнсис, они враги. Убийцы. Их должно ненавидеть.
Но ненависть не приходила. Растерянно остановившись, не понимая что со мной происходит и одновременно страшась столь неправильных чувств, я круто развернулась и бросилась прочь.
Единственное верное решение – укрыться в доме, возможно там мне удастся спокойно разобраться со своими ощущениями.
Не разбирая дороги и уже не смотря под ноги, я торопилась как можно быстрее покинуть территорию Трёх Столбов, и потому тут же споткнулась и растянулась поперек распластанного по земле тела.
Взвизгнув от страха и мгновенно подскочив, тут же вновь упала, теперь уже зацепившись о торчащий обломок