не место, но все же – правильные черты лица, белая как снег кожа, горделивая осанка – все это непременно бросалось в глаза.
Объединяло их одно – власть.
Кроме королев, за столом расположились высокопоставленные вельможи двора. У каждого из них был свой план продолжения завоевания Белогорья. Главный казначей королевства надеялся на подкупы, предлагая расширить зону их действия, для чего предлагал увеличить налоги с подданных. Главный маг настаивал на увеличении магии, ослабевшей за время осады Белогорья, и требовал наибольшего внимания к своему ведомству. Глава личной охраны Варанов предлагал отравить принца Ярека и герцога Борила, совершенно забыв, что предыдущие семнадцать попыток ни к чему не привели. Остальные советники вели себя в том же духе. Шума и спора было много, не было только решительного и хитроумного плана.
– Я поставлю Кондоров на колени! – не унималась Чара, покрывшись серыми пятнами от гнева. – Рано или поздно мы сравняем их ничтожный замок с землей, вместе с его мерзкими деревнями!
– С этим трудно не согласиться, – раздался вдруг спокойный хриплый голос, полный пренебрежения ко всем присутствующим.
В тронный зал вошел высокого роста мужчины, одетый в черный плащ и красную пропитанную потом шляпу.
Все тотчас замолчали. Это был Варул – главный конунг Зелибора. Ему подчинялись отборные части армии Варанов, которых называли Кровавыми Псами за их лютую жестокость и беспрекословное подчинение своему конунгу. Они никогда не покидали поле битвы без команды. Один Кровавый Пес стоил целого десятка обычных воинов, опасней никого не было во всей Синегории.
Варул прошел на середину зала и остановился напротив королев. Окинув взглядом присутствующих вельмож, он пренебрежительно ухмыльнулся и произнес:
– Наши солдаты измотаны, ситуация такова, что требует от нас более тонкого способа ведения войны.
– О чем ты? – спросила Чара.
Пожалуй, только она одна не боялась Варула. Может быть потому, что они были чем-то схожи между собой, возможно непомерной изворотливостью ума, жаждой власти и уж точно неиссякаемым коварством.
– Ваше величество, – продолжил Варул, – хоть это и дерзко с моей стороны, но я хотел бы поговорить с вами наедине.
Среди вельмож пробежал ропот возмущения. Но открыто возражать никто не стал. Злопамятность Варула не знала границ, перечить ему мог только сумасшедший либо отчаянный храбрец.
Когда в зале из вельмож никого не осталось, Чара указала Варулу на кресло. Он небрежно сел и незаметно бросил взгляд на Миру. Младшая королева всегда вызывала в нем огонь восхищения, разожженный ее красотой.
– Мы должны победить не только Белогорье и принца Ярека с его армией, от которой уже почти ничего не осталось, – медленно произнес конунг, придавая важность каждому сказанному слову. – Это только полдела. Самое главное – это навсегда удержать победу