бы мне мозги высказать в ихней высокопарной терминологии все, что я думаю о жизни, обществе, смерти и мире ином. Никто бы и пикнуть не посмел, когда доктор Леннон развивал бы при всем честном народе свои гениальные идеи. У них бы просто челюсти отвалились! Но они бы все проглотили, как пить дать. А в роли поп-короля у меня не те карты. Вот говоришь людям правду, пытаешься что-то новое протащить – и все перевирают, все тонет в обычном болоте. Мнения сразу разделяются и пошло-поехало, все передергивают и поднимают крик, а между тем никто ничегошеньки не понял. Одни – поклонники – превозносят каждое мое словечко, даже не пытаясь вникнуть в смысл, только потому, что это я сказал, а не кто-нибудь другой. Другие – критики-ретрограды, так называемые «профессиональные мыслители» – так же огульно все отвергают: мол, бывший «битл» Джон опять несет белиберду. И все только из-за моего статуса «поп-звезды», а поп-звездам не по чину философствовать, да и вообще думать, а уж тем паче рот раскрывать! Вот так я и живу… До нас или, скажем, до меня все звезды держали язык за зубами и вели себя приятно во всех отношениях. Так оно удобнее, да и безопаснее – а то откроешь рот, скажешь что-нибудь политически некорректное – и наживешь себе смертельных врагов. И покатилась твоя карьера под гору: скинут тебя с трона, развенчают и перестанут приглашать в Альберт-холл и Мэдисон Сквэа Гарден, и вот ты уже поешь в каком-нибудь грязном сарае, как Индра. И на этом твоя карьера кончена. Горлопанам – наука! Держи язык за зубами и считай денежки – вот и вся премудрость! Поэтому все звезды, вплоть до нашего Элвиса строго следовали этому «мудрому» правилу: «мое дело петь, развлекать публику, а мои мнения и мысли я оставлю для себя». Впрочем, некоторым, похоже, и нечего сказать, тем, которые себя в роли певчей птички вполне комфортно чувствуют – это относится к Элвису в первую очередь. Поет, заливается, а что поет, ему наплевать. Теперь замолчал навсегда – и у соловья может быть короткий век. Сложил наш соловушка буйную головушку…
Вот что, Джон: если ты не перестанешь трепаться про Элвиса – тебе скоро конец. Понял?
«К черту вас всех!» – это у меня уже вырвалось вслух, когда я вышел из лифта и встретил вопросительный взгляд Фреда.
«Йоко поедет? Почему ты стоишь? Где Шон? Не надо брать много, только самое необходимое… Да, и не забудь мои кассеты и гитару».
«Какую гитару?»
«С красной искрой, самую легкую. Скорее, мы едем сегодня. Йоко у себя?»
«Йоко разговаривает по телефону, она сказала, у нее неотложные дела и что она приедет на выходные».
«Ладно, я спрошу ее сам».
И я решительно двинулся к массивной двери, за которой пряталась жена. Японская речь подействовала как всегда обволакивающе на мой мозг. Йоко сделала жест рукой: мол, подожди, я занята. Я уселся в черное кожаное кресло напротив и начал сверлить жену взглядом. Обычная картина – Йоко, сросшаяся с телефоном. Телефоночеловек – новая ступень эволюции homo sapiens. Спешите видеть!
Дымящаяся тонкая сигарета в хрустальной пепельнице.