Он выжил. Он был лучшим специалистом-инструктором по выживанию: в Анголе, Гватемале, в Афгане…
Сейчас он находился в собственной стране, на самом виду… и в мерзлой уличной луже. Но сознание работало четко: Родина учила его выполнять приказы. Был приказ ползать змеей – ползал, прыгать с парашютом – падал, лечиться в госпитале – подставлял свои ягодицы и сдавал кровь стаканами… Он приказы получал за свою жизнь самые разные: «Взвод! Сухую траву и камни перед казармой выкрасить зеленой краской!…» – от старшины в Каменец-Подольске, до «Пленных не брать! Раненых живыми не оставлять…» – от советника в Нигерии. А закончилось, когда майор-врачиха в госпитале сказала почти ласково: «Вам, капитан Ягодка, новый приказ: все забыть. Армию, я имею в виду… Чем быстрее, тем лучше. Ты еще молодой, сможешь. Собирай грибы или бутылки… – А бутылки зачем? – Процесс поиска и собирания похож на вашу главную военную специализацию – поиск минных сюрпризов. Понимаете, больные рефлексы надо успокаивать… Собирай и сдавай. Это лучшая в твоем случае терапия и реабилитация. Надо жить дальше, сынок… Без войны».
Трое мужиков на автобусной остановке приплясывали от холода и ругали городское начальство за нерегулярность движения транспорта. Лужа с вмерзшим в нее мужиком была в поле их зрения: « Глянь, в бушлатике-то, влип, кажись…», – сказал один… – «Не шевелится…», – добавил другой. – «А может, не живой?» – «Сейчас солнышко припечет – ледок подтает, и все станет ясно: живой – поднимется, а не поднимется – то не испортится». – « Если трезвый был, то хана! А если груженый – как ледокол выплывет, пузырь ставлю». – «Красного?». – «Обижаешь. Если выживет – «бескозырочка»! Сорок градусов!» – «По рукам?!» – «А на работу?». – «Не каждый день такой экстрим стриптизируется». – «Так надо тогда погреться, чего ждать впустую?» – «Грамотно. Тебе и бежать…».
…«Бушлат оказался живым… и при деньгах!!! А с водкой и пивом, как говорится, «нос – как слива, я – красивый!». Выпили, посмеялись, что легко отогрели, сбегали – добавили…
– Мне, – рассказывал Леха, придя в себя и улыбаясь, – вчера гробовые выплатили, за то, что в интернационале выжил… – Мужики рядом слушали и понимали искренне. – Мне военком не верил?! Не воевали, говорит, мы никогда в тех странах, какие у тебя, у меня то есть, в наградных указаны. Мне не рубли на ящик водки – мне майора этого слова обидны… Вот и нагрузился я по самые уши… Первый раз, поверьте, сил не хватило… А воевал, так не считал тех сил – всегда хва-та-а-ло! – Леша доверчиво улыбнулся, расправляя грудь, – как в песне, слышали, ягодка – малина в гости звала…– пропел…
– А в лужу кто тебя зазвал, герой?
– Смеетесь?!. Не поверишь… Луна в лужу упала, на моих глазах, бах!.. Я за ней, бац!.. – Сам засмеялся и за ним остальные.
– А может, к нам на завод работать пойдешь?
Он посерьезнел:
– Нет. Мне работать нельзя. У меня приказ: выжить! Собирать бутылки и выжить…
Кто-то