верны. Удостоверился, что в своей работе он знает толк и радостно гикнул.
– Вот теперь, голубушка, – сказал профессор. – я намерен запустить своё изобретение в рабочий процесс, и очень надеюсь, что на наши нравы оно не слишком посягнёт. Это очень торжественная минута, и я сильно волнуюсь. Если ничего не заработает, это будет серьёзный удар по моей репутации. Слишком серьёзный. Сам я уйду в вечный резерв, подальше от глаз арапских шейхов, а для вас, голубушка, отыщу хорошенького жениха, и выйдете вы за него замуж, детишек нарожаете.
Служанка недоверчиво покосилась на профессора.
– Да, знаете, детишки есть такие – маленькие, затейливые, бегают туда-сюда, ручонками машут весело… у-тю-тю, у-тю-тю… смешные такие… Я и сам когда-то был бодреньким карапузом, и счастливо время проводил. Думаю, что вам не помешает завести детишек. Я ведь вашу природную стыдливость понимаю; кармические зазубринки, в этом смысле, из вас так и выпирают. Но у нас есть ещё немного времени, чтоб их спилить. И пила вроде есть?..
– Вроде есть.
– Ну вот!!
Голубушка сперва печально шмыгнула носом, но, призадумавшись, хорошенько отсморкалась, утёрла нос кулаком и убежала в коридор. Из коридора она вернулась в дорожном расфранчённом пальто и в чудовищно слащавой шляпе, вернее сказать, в шляпенции.
– Прощайте, что ли?.. денег на дорогу дадите?..
– Это вы куда собрались? – опешил профессор.
– Замуж.
– Голубушка! зачем же так сразу? – профессор Крысюк поцеловал ручку служанки. – Я призывал отпиливать кармические зазубринки, а не прикрывать их шляпкой, но, впрочем, всё это сейчас неважно, сейчас важно, чтоб вы оставались рядом со мной. Наступает великий час… – профессор с елейной нежностью погладил изобретённое устройство ЧТОБ ХОРОШЕНЬКО ШАНДАРАХНУТЬ. – Ведь именно я изобрёл эту замечательную штуковину, именно своей головушкой додумался, котелком-то, так сказать, дотумкал!.. – профессор вежливо постучал пальцем по голове. – Ведь ни сна, ни отдыху, ни прочего чего такого… Да кому я это рассказываю?.. Голубушка!! – профессор бросился с поцелуем к служанке, но та ловко увернулась.
– Сегодня, так и быть, дома посижу. – пообещала служанка. – А завтра замуж пойду.
– Дожить бы ещё до завтра!.. – плутовато покачал головой профессор.
– Прямо сейчас, что ли, шандарахнешь этой штуковиной? – пугливо озираясь, спросила служанка.
– Шандарахнем, обязательно шандарахнем!
– Да сейчас-то зачем?
– Да потому что мне не терпится!
– Если сейчас, то я побегу и у соседей схоронюсь.
– Голубушка! – профессор от радостного возбуждения вряд ли замечал перепуганного вида служанки. – Мы с вами прямиком отправляемся в вечность! Прямиком в исторические анналы, голубушка!..
– Вот-вот, в каналы вы как-нибудь без меня, а я к соседям сбегу.
– А?
– К соседям, говорю, побегу и схоронюсь. Ваши-то взрывы у меня месяцами в ушах не глохнут.
– Шандарахнем,