5
Собственно, ничего принципиально нового в это посещение «Восточной» нами обнаружено не было. Гриша популярно озвучил уже существующую версию, но дополнил её элегантным штрихом: влияние слабых землетрясений на старт выбросов сероводорода.
В науке сплошь и рядом большой масштаб проблемы заслоняет частности, иногда весьма нужные для развития идеи. Так и в нашем случае. В семьдесят третьем, вероятно, было не суть важно, что именно спровоцировало выброс газа. Гипотеза, охватывающая явление в целом, была принята и дала положительный эффект.
Из бумаг Горбаня я почерпнул много чего полезного. Например, узнал, что было пробурено более сотни поисковых скважин, но безрезультатно: сероводород в них не пойман. Учитывая особенности неотектоники регионов, шахты, обнажающие подозрительные слои, были взяты на учёт. Шахтёрам были выданы противогазы с коробками «S», сооружены особые затворы на оголовках штолен. В семьдесят четвёртом и семьдесят пятом годах пробы газа в подземных выработках отбирались регулярно, через сутки. И, когда сероводород пошёл в Казахстане, там он был встречен во всеоружии. На Украине дела обстояли хуже. Или местное партийное руководство недостаточно серьёзно восприняло угрозу, или недоработало шахтное начальство. В Казахстане не погиб ни один человек. Отравления средней и лёгкой тяжести получили чуть более двух десятков шахтёров. Украина за свою самонадеянность расплатилась шестьюдесятью тремя человеческими жизнями.
В маркшейдерской шахтоуправления Семён Яковлевич подвёл нас к выгоревшей синьке, развешенной на стене:
– Поглядите, вот «Первомайская-бис», а тут – «Восточная». Здесь изображена общая схема подземных выработок, без привязки к ориентирам на поверхности. Любопытно отметить, что наверху между обеими шахтами пролегает глубокий овраг с ручьём. То есть налицо деталь рельефа, обозначающая деформацию слоёв коренных пород.
– Видимо, по этой причине газ и остался по ту сторону ручья, как за закрытой дверью, – заметил Сергей. Неофит рос на глазах. Гриша подмигнул мне. Я подмигнул Семёну Яковлевичу, и все вчетвером рассмеялись.
Семён Яковлевич пригласил к себе на обед. Мы дружно согласились, но с условием, что кооперативно поставим к общему столу свою джентльменскую долю. Семён Яковлевич спорить не стал.
Заехали на «козле» в центр Южношахтинска. Послекризисная торговля вяло, но шла. Закупив нужный провиант, поехали в гости к маркшейдеру.
В квартире Семёна Яковлевича располагался самый настоящий минералогический музей. Хозяин исчез на кухне, а роль экскурсовода взяла на себя его жена. Подвижная, как и её супруг, Нина Георгиевна обнаружила такие знания по части камней, что даже у Григория Львовича, авторитета, выше которого на настоящий момент у нас под рукой не имелось, брови взлетели от изумления. Оказалось, что чета Бутко – заядлые коллекционеры. Переписываются почти со всем миром и получают образцы минералов от своих друзей из самых экзотических уголков планеты.
Перед