нагрузку.
Да подкидывай, не боюсь я работы. Просто разобраться хочу, с чем этот профессор на самом деле пришел.
– Дипломную закончил? – уже спокойней уточнил Мостицкий.
– Закончил, – бодро заверил я. – Через три дня защита.
– Хоть у нас потом останешься? – усталым тоном переспросил шеф. Он переживает, что пережмет нас, молодых ребят, что мы от него уйдем, уволимся, и не с кем ему, динозавру оперативной деятельности, будет работать. И статистика раскрываемости рухнет вниз.
– Пока останусь, – И здесь я честен.
– В общем так, – подытожил Иваныч. – Колохатько этого завтра вызови на свежую голову и убеди забрать заявление. Откажется – действуй по закону.
– Есть, товарищ полковник.
– Свободен, историк, – и он по-отечески махнул мне ладонью.
А я с неким облегчением, но с одновременной готовностью к новым событиям вышел за дверь.
* * * *
Утром план на день стал прокручиваться в голове, едва приоткрылись мои заспанные глаза. Тело и мозги быстро втягивались в нужный для оперативника ритм. Заявление странного профессора не покидало мысли ни весь вечер, пока я пролистывал готовую дипломную работу, отыскивая в ней последние возможные косяки, недопустимые для претендента на «красный» диплом, ни ночью, когда впечатленный мозг долбили замысловатые сны.
Мамочка уже приготовила мне завтрак, когда я появился из ванной на кухне нашей небольшой квартирки. Самый близкий для меня человек, мама заботливо поинтересовалась, как я выспался, отметила мои круги под глазами, порекомендовала меньше работать и завести постоянную девушку (что немыслимо при моем жизненном ритме), чмокнула усевшегося за стол сына в щеку и открыла кастрюльку, высвобождая аппетитный пар.
– Кушай, сынок, – и удалилась смотреть новости по телеку в комнату. Погруженный в раздумки, я наворачивал мамины пельмешки, одновременно создавая мысленные алгоритмы по предстоящей защите дипломной, расследованию краж и беседе с профессором – все в вперемешку, как манная каша (ее я отказался есть уже давно, как мама ни старалась мне ее готовить). Версия о подготовке к уничтожению Луны, выдвинутая Колохатько, и его заява, повисшая на мне, как чугунная гиря, прочно застряли в мозгу. Как ее отказать?
– Сынок! – услышал я мамин голос с соседней комнаты. – Это по твоей части, – и доносит до меня телевизионную новость. – Похитили картину!
– Какую картину, мам? – задумчиво уточнил я, не воспринимая информацию на фоне обдумываемых событий, как тут, словно молния ударила в затылок.
«Они уже начали похищение картин».
Колохатько. Его фраза вчера…. Что, блин, происходит? Как самолет-истребитель, я вылетаю со стула и рвусь в комнату с телеком.
« -… Полотно Джаконды, известное также, как Мона Лиза, является шедевром мировой живописи и уже сотни лет представляет загадку для всех искусствоведов. Сегодня еще большей загадкой стал факт похищения величайшей картины Да Винчи с парижского Лувра, – активно