и самые свежие экспонаты – пугливые русские алеманы». И в наушниках у экскурсантов звучит:
«Но если есть в кармане пачка сигарет,
Значит, всё не так уж плохо, на сегодняшний день…» [48]
А, теперь всё понятно с сигаретами: за могучей «мамкиной» спиной пара её шоколадных подопечниц цветёт пышным цветом. Чувствуем, и огородами через окно уже не уйти:
Тут лучик красный на лбу у меня остановился. Ловлю на себе пронзительный прицельный взгляд. Это одна из эскорта Снупи, жгучая «испанка», вылитая Кармен-сюита в исполнении Алисии Алонсо [49] начала свою кровавую охоту. Взгляд, что прицел лазерный: сначала до самых печёнок достал, потом на перекрестье сердца на мгновенье приостановился. А уже оттуда медленно стал прощупывать вниз, щекоча серпом по самому интимному – по кошельку.
Нет-нет-нет! Мы так не договаривались! Про такие взгляды. Это же игра ниже пояса, высоко поднявшейся клюшкой. Это вам не «гуд сигарс, чикас». После таких взглядов любой порядочный алеман за дело чести считает повести счастливицу под венец… или хотя бы раскошелиться на совместную почасовую жилплощадь. Вот какой взгляд у моей Кармен (звучит Хабанера Бизе). Так весь концерт под дулом и просидел. Изъёрзался на месте, как вошка солдатская. До сих пор этот взгляд прожигает меня до самых внутренностей (или это опять разыгралась изжога?).
Занавес. Посетители к выходу потянулись. И чики, как на праздничной первомайской демонстрации, стройными рядами шагают мимо, намеренно сбавляя ход у партийных трибун, тем демонстрируя все достижения своих народных хозяйств, и с таким же горячим комсомольским приветом: «Мир! Труд! Фоки!» [50] Вот и королева моя испанская взглядом своим, что красноречивее любых слов: «За мной же, мой гардемарин! Мириться, трудиться, фокаться!»
– Всё, отцы, назад дороги нет. Хоть и велика ты, Россия-Мать, а отступать некуда. Пойдёмте сдаваться. [51]
А на выходе уже оцепление. И проход только по узкому живому коридору из френдов и чик. «Коридор» ведёт прямо в подворотню. А на том конце проулка, посверкивая красными огоньками прицелов-сигарет уже поджидает моя Изабелла Кастильская, моя Пенелопа Крус с придворными дамами, уже нервно постукивая веером по ладони [52]. Как счётчик в такси: тик-так, фоки-фок, кук-кук… А за спиной слышим, как мышеловка захлопнулась с характерным присвистом: «Пс-пс-с…» Словно двери электрички с шипением лязгнули.
Ну вот наконец и мы услышали ТОТ САМЫЙ ЗВУК, о котором так долго твердили большевики в путеводителях да форумах. Нам бы радоваться. Только оптимизма этот чистый в своей сермяжной простоте и непорочной греховности звук в нас так и не вселил: страшно. Что же теперь? Сексуальное гетто на койко-галерах? Или сразу в печь страстей, дотла?
На счастье обнаружили брешь в оцеплении: прямо посреди улочки вход в забегаловку «Эль Рапидо». Куда и не замедлили укрыться. Лучше б не заходили – это не брешь в оцеплении, а очередные хитроумные силки: тут как раз