полностью прекратить выплату дани. Отец Ионна Грозного продолжил укрепление Москвы и утверждение суверенитета Русской Земли. Вот тогда-то и стали задумывать лютые вороги о полном уничтожении народа русского путём увода в полон на рабовладельческие рынки всех трудоспособных и истребления тех, в ком нет никакой коммерческой нужды.
Знал юный государь Иоанн Васильевич эту героическую и вместе с тем трагическую историю Московского государства. Знал из книг, из рассказов наставников и особенно из постоянных бесед с митрополитом Макарием, обладавшим особой силой духа, богатыми знаниями и твёрдым приверженцем политики централизации и укрепления родной земли.
Знать то знал, но как продолжить дело пращуров, дело деда и отца, когда далеко не всё боярство, остававшееся ещё у власти, не осознало всей тяжести складывающейся обстановки.
Митрополит Макарий постоянно напоминал, что начинать надо с опасности ближайшей, начинать надо с малого, хотя и не было в деле обороны Московского государства ничего малого. Не было никаких мелочей.
Долгим был разговор юного государя с митрополитом. Состоялся он вскоре после падения Глинских.
А прервало разговор сообщение о том, что прибыли с челобитной к государю послы.
– Кто прибыл? Откуда послы? – спросил государь.
– С правобережья Волги приехало посольство чувашей. Просят принять их по руку твою, государь и великий князь, – сообщил дьяк, доставивший известие.
Принял Иоанн посольство в тронном зале, в присутствии митрополита и лишь некоторых, наиболее, по его разумению, преданных бояр.
Выступил вперёд из посольской группы один, наиболее смелый. Заговорил с почтением:
– Тяжко нам, великий государь, под казанцами ходить, ой тяжко. Не токмо притесняют нас, но и на Русь полон брать постоянно посылают. А мы не желаем того. Мы мира хотим с русскими собратьями. Нет у нас причин для раздора. Нет. Да и у казанцев не у всех причины таковые имеются.
Неплохо по-русски говорил посол. Иоанн поинтересовался, где так языку выучился?
– Был я в полоне, служил русскому боярину. Да потом казанцы налетели, подворье боярина спалили, а его самого убили. Ну а слуг к себе взяли, вроде как своих освободили. Да только в холопах у боярина-то было лучше, нежели в казанской воле, что неволи страшнее.
– Веры какой будешь? – спросил митрополит Макарий.
– Я принял веру русскую, православную, как у боярина-то служил. Да только скрывал то после того, как освободили.
– Имя-то как твоё? – спросил государь.
– Алмантай. Это, по-вашему, как бы «знающий лучше всех». Вот и выбрали меня в послы к тебе, государь и великий князь.
Повелел Иоанн заняться чувашами боярам, посольскими делами ведущим. Правительство после разгона Глинских и их приспешников только складывалось. Подбирал государь людей, верных себе и государству. Неизменно участвовал в работе правительства митрополит Макарий, как-то незаметно