хорошо отдохнуть, выспаться и рано утром, вернее, ещё ночью позавтракать, собрать лагерь и быстро подняться.
Кого назначить дежурным? Перебираю всех ребят и останавливаюсь на одном – Вадим. Внешне – обычный парень. Небольшого роста, худощавый с всегда приветливой улыбкой на лице, Вадим отличался от остальных своей интеллигентной манерой поведения. Он слыл среди узкого круга друзей знатоком тогда еще запрещенных стихов Ахматовой, Цветаевой, Мандельштама, Бунина, Блока, Гумилева.
А на дворе был 1967 год. Вот и сейчас у него в рюкзаке самиздатовский томик Ахматовой. Иногда на привалах он, чуть картавя, читал нам ее стихи. Это совсем не мешало ему в ответственных и опасных местах смело и грамотно идти впереди…
Вечером после ужина я говорю:
– Вадим, я прошу тебя утром сварить манную кашу. Ты должен подняться в 3 часа. Хорошо? Приготовь продукты с вечера, чтобы в темноте не искать. Выход группы в 4.30.
Все слушают, сочувственно поглядывая на Вадима. А он просто кивнул в знак согласия и пошел собирать продукты.
Ох, эти утренние дежурства! Все еще сладко спят в теплых спальных мешках, а дежурный должен не проспать назначенное для подъема время, а когда оно наступит. вылезти из спальника на мороз -15 С, одеть на себя пуховку и ботинки, разжечь капризный примус, поставить на огонь кастрюлю со снегом, довести воду до кипения и бросить туда крупу, соль, сахар, масло и т. д. Только тогда можно будить всех остальных. При этом нужно самому постараться не замерзнуть, не опрокинуть кастрюлю с горячей водой в тесноте палатки на спящих. Вот где нужно непоказное человеческое мужество. Поэтому и выбрал сегодня Вадима…
Ночью сквозь сон слышу возню дежурного. Смотрю на часы – 3.10. Успокоенный, снова засыпаю. Через некоторое время чувствую – кто-то осторожно толкает меня.
– Что? Уже готово? – спрашиваю Вадима.
– Слушай, Дима, несчастье! Я. вместо манной крупы бросил в кипяток весь мешочек с солью, – шепчет Вадим. – Что будем делать?
Я молчу. Но вся палатка уже не спит. На «улице» еще темно, но время для каши упущено. Сливаем приготовленный Вадимом солевой раствор в одну из фляг, быстро завтракаем бутербродами с чаем. Все это сопровождается шутками и советами на будущее. Бедный Вадим не участвует в общем хохоте, только шепчет свое любимое ругательство: «Пся крев».
Подъем на перевал прошел благополучно, если не считать, что вышли мы все таки поздно. Вскоре вышло солнце, снег чуть размяк, и мы за З часа без отдыха, подгоняемые страхом быть снесенными снежной лавиной с тяжелыми рюкзаками поднялись на перевал. Только здесь мы перевели дух, осмотрелись и, определив, куда идти дальше, устроили капитальный привал, на примусе сварили настоящую манную кашу с вишневым вареньем. Снова град соленых шуток обрушился на Вадима. Обещали рассказать о случившемся жене, сыну, директору турклуба, в КБ завода, где работал Вадим, напечатать фельетон…
Но как ни странно, спортивная репутация виновника после