ты мой…
– Значит, не стоит рассчитывать на них. Я пошлю телеграмму двум своим приятелям, эдаким крепким парням. Так будет надежнее… А теперь уходите, не надо, чтобы нас видели вместе. До завтра. Я приеду около девяти часов.
На следующий день при приближении часа, назначенного Арсеном Люпеном, барон Каорн взял со щита ружье, начистил его до блеска и принялся прогуливаться в окрестностях Малаки. Ничего подозрительного он не заметил. Вечером, в половине девятого, барон отпустил слуг. Они жили в крыле, фасад которого выходил на дорогу, но в самом конце замка. Оставшись один, он осторожно открыл все четыре двери и немного погодя услышал шаги.
Ганимар представил барону своих помощников, двух дюжих парней с бычьей шеей и мощными руками, а после обратился к нему с несколькими вопросами. Узнав о расположении замка, он тщательно закрыл и забаррикадировал все выходы, через которые можно было попасть в залы, которым грозила опасность быть обокраденными. Он постучал по всем стенам, приподнял гобелены и ковры, а затем оставил своих помощников в центральной галерее.
– Никаких глупостей, поняли? Вы здесь не для того, чтобы спать. При малейшей тревоге открывайте окна, выходящие во двор, и зовите меня. Обращайте внимание и на ту сторону, что выходит к воде. Таких дьяволов не остановят десять метров отвесной скалы.
Он запер их, взял ключи с собой и сказал барону:
– А теперь займем наши места.
Для этого он выбрал небольшое помещение в толще крепостной стены, между двумя главными дверьми. Прежде там находился пост часового. Одно смотровое окошечко выходило на мост, другое – во двор. В углу виднелось отверстие колодца.
– Вы сказали, господин барон, что некогда этот колодец был единственным входом в подземный ход, но, насколько вы себя помните, он был забит.
– Да.
– Значит, мы можем быть спокойны, если только нет другого хода, о котором не знает никто, кроме Арсена Люпена.
Ганимар составил три стула, удобно растянулся на них, раскурил трубку и вздохнул:
– Право, господин барон, я согласился на столь элементарную работу только потому, что мне очень хочется пристроить еще один этаж к дому, в котором я собираюсь закончить свои дни. Я расскажу об этой истории нашему славному Люпену, и он живот надорвет от смеха.
Барону было не до веселья. Он весь обратился во внимание, со все возрастающей тревогой вслушиваясь в тишину. Время от времени он склонялся над колодцем и с беспокойством всматривался в чернеющую дыру.
Одиннадцать часов… Полночь…
Пробил час.
Вдруг барон схватил Ганимара за руку, и тот сразу же проснулся.
– Вы слышите?
– Да.
– Что это?
– Это я храплю!
– Да нет же, послушайте.
– А-а, в самом деле. Это клаксон автомобиля.
– И что?
– А то, что маловероятно, чтобы Люпен воспользовался автомобилем, как тараном, чтобы разрушить ваш замок. Так вот, господин барон, на вашем месте я бы поспал… чем я и собираюсь вновь заняться. Доброй ночи!
Это был единственный тревожный сигнал. Ганимар вновь